М.Веллер ― Итак, воскресенье. 17-07. Михаил Веллер. «Подумать только…». Добрый вечер!
Вопросов у нас, разумеется, как обычно, больше, чем можно будет ответить, но хоть что-нибудь мы постараемся осветить, а именно, разумеется, первый пакет – послание президента народу… миру и городу. Вы знаете, про послание Путина, в сущности, уже сказали. Ну, действительно, что тут можно сказать?
Я очень часто вспоминаю отдельные фразы, такие точеные не то чтобы как бриллианты – вот берется кусок булыжника, из него вытачивается фигурка, получается, она как из чугуна выточена. Это фраза из бабелевской «Конармии»: «Товарищи, — сказал эскадронный, товарищи! У нас плохая положения». Вот к чему в общем и целом сводится это послание, разумеется, оптимистическое, ибо – простите ради бога, любимая моя цитата из романа «Фабиан» Кестнера «Оптимизм – наш долг, — сказал государственный канцлер». Гениальная формула.
Так вот, это послание, в котором все более-менее хорошо. Есть трудности, мы их преодолеваем. Вот «Как живете?» — спрашивает Никита Сергеевич. – «Хорошо», — шутят колхозники. «А будете еще лучше», шуткой на шутку отвечает товарищ Хрущев. Был такой анекдот где-то в районе 60-го года, когда все говорили, что кукуруза – это наше всё. Так вот, конечно, все будет хорошо. Нельзя воспринимать ничего вообще и послание в частности вне контекста. А контекст у нас, конечно же, тяжелый.
Во-первых, как замечал еще Черчилль, а знали политики еще и до него, «самое главное, чтобы не помнили все обещания и прогнозы прошедших лет». Мы уже догнали Португалию по уровню жизни, ну, а если не догнали, то перестали об этом говорить, понимаете ли. Мы уже нанотехнологии… Сколково…, будем торговать на весь мир! Ну, бабла накосили нормально. Кто надо, тот и косил. Но пока вопрос заглох, понимаете. Мы уже создали 25 миллионов высокотехнологичных рабочих мест…
Прекратите немедленно повторять это все, потому что это неуместно. Так что ну, не получается, ну вот, что можно сделать? Если бы, конечно, страну заселить сплошными трудолюбивыми, аккуратными немцами, голландцами и датчанами…, но эти паразиты не дали бы воровать! Так что все, конечно, очень тяжело.
Что именно тяжело? Родина в опасности. Потому что вдруг устраивается всемирное собрание по ВИЧ, по СПИДу, и вот наконец-то мы впереди планеты всей. Сколько у нас заболеваемости, сколько у нас больных! Да вы что – 100 тысяч в год инфицируется! Простите, а где лекарства, а где профилактика, а где что? Ну, вы знаете, это, действительно, проблема. Это тебе не похороны Фиделя Кастро.
Что можно сказать про похороны Фиделя Кастро, все уже сказали. Есть пара вопросов про Фиделя. Вопрос первый: Что будет с Кубой? Авось не утонет. Непотопляемый авианосец, только без самолетов. И, по-моему, это в посте Чубайса – на «Эхо Москвы» я прочитал, не буду врать, не знал – что касается нашего Фиделя – светлая душа, — когда они пришли к власти, свергнув подлого и страшного тирана Батисту, Куба была вся забита тюрьмами (на крошечный остров 15 тюрем – 15!), а сейчас – 300! Это характеризует любовь народа к своему режиму. Это 15 и 300 – сколько? В 20 раз? На месте одной тюрьмы стоит 20?
Правильно. Потому что еще Макиавелли писал: «Как должно добиваться государю повиновения от своего народа: любовью или страхом?» «Страхом», — отвечал Макиавелли. Потому что любят по своему разумению и желанию, а вот страх зависит от государя. Ну, а мы добавим по части стокгольмского синдрома и окрестностей, что если припугнуть так, чтобы лужу напустил, он потом и любить будет. Что и происходит. Ну, и 20% народа свалило в эмиграцию. Ни при каком Батисте такого не было, понимаете. Свалило – это сбежало.
Бог с ним. Мы отвлеклись совершенно на Фиделя. Мы говорили о послании президента. Ну, конечно, все тяжеловато, потому что перессорились со всеми, с кем можно, влезли во все, во что можно. Как вытягивать ноги, совершенно непонятно. Всё продолжает разваливаться. Что касается дна, гениальный был заголовок, не помню, кто первый придумал: «Дно нащупало Улюкаева». Прекрасно! Вот жалко, что не мое, сразу говорю, но лишний раз повторить – ну, просто не грех.
В играх больших мальчиков Улюкаев – мелкая пешка. 2 миллиона – сумма смехотворная в играх этих людей
И вот, понимаете, вдобавок тут что – тут произошла некоторая смена караула. Теперь товарищ Якунин уже давно не начальник железных дорог. Товарищ Иванов Сергей Борисович тоже не то над климатом, не то над природой начальник. То есть не то бабочек ловит, простите великодушно, не то лесные пожары надзирает. Всё молодежь поставили на эти места: вот Вайно, Кириенко, кто еще…
И тут, понимаете, получается, что… получается, что Сечин арестовал Улюкаева. Слушайте, в играх больших мальчиков Улюкаев – мелкая пешка. 2 миллиона – сумма смехотворная в играх этих людей. Чтобы он сам тащил два чемодана с 20 килограммами стодолларовых купюр – чего холуев нет, что ли? Что уже нету безналичных переводов? Уже нельзя сделать пять нажатий клавиш, чтобы эти два «лимона» перескочили где надо с одного счета на другой? Что это за смешной нал? Или он их вез к полковнику Захарченко, не зная, что Захарченку уже арестовали и 2 кубометра денег оттуда вывезли? Там какая-то большая игра.
Тут опять Рамзан Ахматович Кадыров сказал, что нет-нет, прошел слух, что в Чечне запретят торговлю алкоголем. Не запретят. Правильно – не запретят. Иначе бутлегерство примет серьезный характер. А вот если бы запретили, то это было бы по шариату, между прочим, вот совсем была бы хорошая шариатская республика. Там какие-то очень-очень сложные разборки.
И напоминает мне это известную картину Сальвадора Дали – гения и главного прикольщика и классика, конечно, живописи 20 века – называется эта картина «Осеннее каннибальство». Как раз осень на дворе сменилась зимой.
Вот, вы понимаете, про послание Путина. Не так-то все просто, товарищи, вы понимаете? Вот совсем не так все просто. А тут еще… Нет, в общем, конечно, я могу согласиться с теми, которые говорят, что «Эхо Москвы» — это, конечно, интересная альтернативная информация, но когда этот пар вылетает в свисток… Вдруг этот свисток как свистнет, понимаете, Соловей разбойник – сквозной персонаж русских народных сказок.
Это, по-моему, у Носика было, хотя Носик ничего такого конкретного не открывал – Антон, понимаете, известный блогер, интернет-деятель – что Россия впереди планеты всей по расслоению своего народа на бедных и богатых, что говорит, разумеется, о высокой духовности. Потому что это же разница потенциалов. Это же не какой-то там коммунизм, когда все равны. Ничего подобного! 1 процент населения владеет 75-ю процентами национального богатства. Вот за это мы трали-вали нашу кровь. Вот вам приватизация! Вот вам там-там! Так, а вы чего же хотели, понимаете? После этого разговоры о духовности, да?
Ни в одной стране мира больше свои же люди не грабят так своих же людей. Это очень интересная сфера духовности, знаете. Вот грабить и мучиться – по Достоевскому. Вот это загадка глубокой и сложной русской души: грабит, а сам плачет и молится, и деньги жертвует на монастырь. А дешевле ведь утопить было бы в проруби.
Тут задается один вопрос просто в самом начале. Вы знаете, я вот на первую страницу отложил. Вот Вилья-47. Что у людей за рабочие клички, честное слово! Я опускаю все обращения и эпитеты в свой адрес и так далее: «Вспомните, когда на Руси власть воровала больше, чем сейчас?» После «больше», заметьте, нет запятой. Писать все-таки надо грамотно. Но мысль выражена вполне конкретно. Отвечаю на вопрос. Дорогой Вилья-47, во-первых, я столько не живу, поэтому вспомнить трудно.
Во-вторых, насколько я знаю из истории – никогда. Никогда, понимаете, не было таких цен на нефть, на газ. Никогда вообще не продавали за бугор. Чем торговали? Лесом, конечно, пушниной торговали, кожами торговали, мукой, льном, медом, масло, бывало, торговали, воском торговали. Но это все-таки не тех объемов сырье. Но деньги складывали здесь.
По непроверенной версии, которую уже никто никогда не проверит, Алексашка Меньшиков, человек, который украл больше всех в русской истории до 1917 года, — ему инкриминируется не то 10, не то 20, заметьте, миллионов золотых рублей начала 17-го века. Я их не могу проиндексировать, но, в принципе, на эти деньги можно было купить, наверное, половину России. Это было больше годового дохода государства и так далее.
Именно поэтому вступивший на престол юный государь, а вернее ребята, которые за ним стояли, вполне серьезные, Меньшикова решили не казнить, а то как понесется душа в рай – все друг другу головы поотяпывают. Но трясти и всячески и ущемить, чтобы он деньги отдал… Не отдал! Дочерей в ссылке лично похоронил, своими руками могилы выкопал, но не отдал.
Но это, понимаете, Меньшиков. С тех пор – прогресс. Лет-то прошло, ребята, почти 300, вы что, шутите, что ли? Так вот, конечно, никогда столько не воровали, причем складывая за бугром. Какая-то психология туземный князьков, что вот хотелось бы ограбить свою страну, допустим, Зимбамберию, а потом уехать во Францию и жить там не хуже, например, французского полковника! Ну, мечта всей жизни. Боже мой!
1 процент населения владеет 75-ю процентами национального богатства. Вот за это мы трали-вали нашу кровь.
Так что вот, никогда больше не воровали. Конечно, тут будет печальное лицо и печальный голос, когда народу обещают светлое будущее. Ну, будущее, будущее… Будущее – это всегда… Это гениально сказал Жванецкий, что «если сложить наше темное прошлое и светлое будущее, то получится как раз серое настоящее». Вот Жванецкий в чем-то, конечно, гений современности, понимаете.
Что еще о родных новостях? Хотя, вообще, лучше… вообще, или хорошо или ни слова. Враги на нас клевещут. Враги нам – все! Нам только Монголия не враг. Но почему-то о Монголии ничего не пишется. Вы знаете, как-то я не понимаю, в чем отношения с Монголией. Но ничего особенного о ней не пишется.
Северная Корея. Двусмысленно так… Вроде бы там маршал в третьем поколении, но что-то он больно сильно зарывается. А так враги, все-все, все враги. Вот такая вот жизнь! Раньше говорили: «зоологический антисоветизм», «звериная ненависть к первой в мире стране социализма». Национальности не упоминались, потому что товарищ Пельше, товарищ… сейчас я не вспомню… кроме Кириленко кто-то еще был такой… массивный… Короче грубо говоря, товарищи украинцы, товарищи прибалты, товарищи казахи – не важно. Антисоветизм Западу вот просто глаза застил ненавистью. А теперь – русофобия. Почему? А так. Вот такая у них подлая натура.
Таким образом, «Таймс» — ну, подлое издание «Таймс»— что она написала? Что с нашего авианосца, – простите – авианесущего крейсера «Адмирал Кузнецов» — замечательный был, кстати, человек, прекрасный, судя по всему, начальник флота; вот почитать все, что о нем написано, все что осталось: высокообразованный, высококвалифицированный, но нашла коса на камень, историю краткую, но жестокую отношений Кузнецова и Жукова читайте в Виктора Суворова – так вот самолеты… сколько там было самолетов? – 8 Су-33, и 1 Миг-29 – то, что там основное боевое соединение, перетащили на берег в базу Хмеймим. Совершенно естественно, потому что с твердого сухого берега легче взлетать и на него легче садиться. Он большой, он не качается и так далее.
Вот это несчастье, которое произошло с Миг-29, что он чего-то пошел книзу, не получилось дотянуть до палубы. Ну, летчик катапультировался – спасли. Но, вообще, что –то как-то получается не очень: то дым идет, то самолет падает. Но не все слава богу, ну, что же тут? Так что нужно, конечно, крепить. Ну, хорошо, вот мы кого-то завоюем. О’кей, мы завоевали. А что мы с ними будем дальше делать?
Это у Фолкнера в рассказе «Желтые листья», помнится, индейцы решают, что делать с деньгами. И в конце концов самый мудрый говорит: «Мы можем поехать в город и на эти деньги купить негров». Второй мудрый спрашивает: «Да. Но что мы будем делать с неграми». Все задумываются. И третий говорит: «Но мы можем их разводить». Четвертый спрашивает: «Зачем?» Первый говорит: «На продажу, в город.» Второй говорит: «А зачем нам деньги?» Так что вот, предположим, мы всех завоевали. О’кей, а что мы с ними дальше делаем? Кому от этого будет легче жить? Как мы будем получать с этого выгоду, если из своих собственный дел, угодий, пространств не можем получать? Лучше никого, знаете, не завоевывать.
С этим связан вопрос: «Вот аукнутся нам еще кровь и слезы бедных сирийцев. И как, вообще, выходить из этого положения? Как вы относитесь к бомбардировкам?» И прочее… Я вам скажу, если встать на точку зрения человека государственного, практического и военного, то хорошая бомбардировка еще никогда не вредила демократии. То есть вот, действительно, пробомбить до тех пор, пока не будут счастливы. Вот, в самом деле, союзники пробобмили Германию, в основном в 44-м, 45-м году – ну, правда, занимать основные территории, перемалывать основные части пришлось Красной Армии, но тем не менее.
С этим связан вопрос о коллективной ответственности. Этот вопрос тоже здесь задается. Вот должна ли, вообще, интеллигенция отвечать не только за свою власть, но и за свой народ, и должна ли вообще существовать коллективная ответственность?
Сейчас мы этот вопрос разделим на две половины. Первая: существует ли коллективная ответственность? И вторая: должна ли она, существуя, тем не менее, существовать? То есть, правильный ли мед делают эти пчелы, от которых мы происходим? Она неизбежно существует, потому что – я повторяю, не знаю, в какой раз – человеку свойственна потребность в индивидуальной, личностной самоидентификации и в групповой самоидентификации: каков он как человек, как личность сам по себе, его возможности, поступки, биография; и частью чего – какого города, класса, школы, роты, полка, народа, страны – он является.
Это имеет значение. Это характеризует человека, потому что он… Простите, пожалуйста, Джона Донна настолько цитировали в 60-е годы, причем всё тот кусочек, который эпиграф к Хемингуэю, естественно… Знать-то знают, что человек не остров, он не само по себе…. То есть человек – часть целого, часть социума, он не сам по себе. Это то, что сказал когда-то Блез Паскаль: «Ветвь не в силах постичь, что она лишь часть дерева». Вот человек не в силах постичь, что он лишь часть социума. И если даже он будет считать, что не отвечает ни за какие преступления своего социума, подвиги своего социума, его достижения, он почему-то хочет присваивать себе. Он почему-то хочет считать, что он принадлежит к народу, который дал миру Пушкина, Менделеева, Гагарина и так далее.
Но вот, разумеется, к Чикатило, к царской охранке, к опричникам Ивана Грозного он никакого отношения не имеет и иметь не может. Очень интересно. Это, знаете, такой демон Максвелла, который сидит с такой дверцей посередине на перемычке и пропускает: одни дела туда пропускает, а вторые не пропускает. И он их сортирует. Эти шутки не проходят, потому что когда представитель другого народа, а хоть другого рода войск, а хоть другого города встречается с представителем другой группы, то он его воспринимает не только как человека, но и как представителя группы. И будет он отвечать.
Ни в одной стране больше свои же люди не грабят так своих же людей. Это очень интересная сфера духовности
Не одним немцам отдуваться за то, что сделал Третей рейх, хотя никто практически из ныне живущих не имел отношения к Третьему рейху. Я повторяю: на пенсию уже вышли те, которые родились после 45-го года, а им все еще объясняют: народная вина… Так что да, конечно, отвечают, понимаете ли, отвечают.
Тут еще вопрос был у нас о журналистике. Автор недовольный журналистикой, — я разделяю совершенно его негодование, — он пишет: «Выборы президента в США показали всю лживость и продажность американской журналистики. Но ведь и наша лжива и продажна, только у нее иной адресат», — пишет автор. Ну, под адресатом, очевидно, имеется в виду, чьи интересы защищает и кого она преследует.
Понимаете ли, с эпохой политкорректности, скажем так, условно, с начала 70-х годов 20-го века журналистика стала интереснейшим образом меняться, ибо господствовала политкорректность. Черное и белое не называть, да и нет не говорить и прочее. То есть вот застрелил кто-то – гражданин Финляндии – трех финнок. Они наконец сказали, что он финн. Финн сегодня означает: он имеет финский паспорт, или он, действительно, финн, хоть и без паспорта? То, что любимые шведские дела, как известно – ни в коем случае не говорить, кто этнически этот человек, религиозно, ибо это раздувает соответствующую рознь.
Мы сейчас оставим в стороне этот вопрос. Мы обратно к журналистике. Утерян профессионализм. То есть если раньше, то читайте как еще учили Хемингуэя в «Канзас-Сити стар», что журналист должен в своем материале отвечать, самое главное, на вопросы: Кто? Что? Когда? Где? С кем? Ради чего? А без ответа на эти вопросы ничего не понятно. Кто-то где-то застрелил кого-то. Вот большое спасибо, сообщение! Журналистика ушла от всякой конкретики. А кроме того, были велики журналисты-аналитики. Нет сейчас в общем и целом никаких аналитиков. Это долго, хлопотно, да и потреблять-то кто будет, если они хотят переписываться сообщениями в 15 слов?
По идее журналист, да, действительно… нет, есть и сейчас журналисты хорошие. Я знаю какое-то количество таких людей в Москве, в Санкт-Петербурге — но, очевидно, за пределами России тоже есть – людей умных, людей коммуникабельных, людей вникающий в систему. Когда мы друг друга в замечательнейшей заводской газете «Скороходовский рабочий» — да, всего лишь – учили, что если ты, журналист, берешься за какую-то тему, то ты начинаешь работать с человеком, с людьми, с предприятием не раньше, чем ты понимаешь, что ты самый компетентный вот в этой конкретной, узкой, проходящей сквозь все теме.
Если ты берешь у кого-то интервью, то – мы этого нигде не читали, нас этому никто не учил, мы учили друг друга, передавая свой опыт (ребята по 20-29 лет, 30 никому не было) – первое: ты должен вызывать у человека доверие, ты должен войти с ним в контакт, ты должен его не просто понять – почувствовать; ты должен принять его систему ценностей, смотреть на мир его глазами, а кроме того, ты должен ориентироваться в том, что ему интересней всего; ты должен задавать вопросы, которые его цепляют, ты должен разговаривать с ним в резонанс.
Причем тебя здесь вообще не должно быть видно. Ты никто. Ты подпорка для микрофона. А микрофон только для того, чтобы он разговаривал. Ты тот вертел, на котором вращается этот бык, которого ты жаришь со всех стороны. Тебе нужно, чтобы он показал себя со всех сторон. А про себя можно совсем не думать.
Нет, сейчас иное. Сейчас какой-нибудь идиотик или идиотка подбежали к какой-то звезде, повертелись на ее фоне, задали кретинские вопросы – и убеждены, что они журналисты. Нет, это не журналисты. Это способ попиарить себя самого. Так что сегодня, конечно, 95% сегодняшних журналистов не имеют даже представления о сути своего ремесла.
Вот, так что, поскольку у нас сейчас новости, мы перейдем к следующим вопросам после перерыва.
М.Веллер ― Да, так вот, во время перерыва я подумал – приходится к слову, — буквально совсем недавно вышла решительно новая книга Виктора Суворова «Советская военная разведка», если я не ошибаюсь, она называется, книга, которая по определению тоже должна стать классикой жанра. Ее будут цитировать все на свете исследователи советских спецслужб, которые будут в последующие десятилетия, века и так далее. Это к тому, что там среди прочего описывается процесс вербовки и подход вербовщика.
Так вот, журналист должен соединять в себе качества актера, шпиона, провокатора, вербовщика, то есть он должен уметь слушать, заставляя человека говорить, незаметно заставляя, провоцируя его говорить – говорить на те именно темы, которые ему, вербовщику, или ему, журналисту, интересны и нужны. И человек, будучи уверен, что он это сам, потому что он это хочет, расскажет вам всё. Он выйдет от вас вообще подрумяненный, как рождественская индейка, а будет думать, что рассказал это сам. Вот это работа журналиста.
И когда мне доводилось брать интервью у таких людей, как Сергей Юрский или Борис Стругацкий, или Евгений Евтушенко, что я рассматривал как честь для себя, так ребята, я же им мог о них рассказывать часами, если в этом была надобность. Я же знал, с кем я говорю и что за этим человеком стоит. И от меня требовалось только чуть-чуть подавать какие-то вопросы, потому что уж, слава богу, они бы рассказали все что угодно, что происходило.
Покончим, однако, с темой журналистики. Просто, видите ли, я очень люблю эту профессию. Королевская профессия, которая гораздо труднее, чем думает подавляющее большинство журналистов.
Это загадка глубокой и сложной русской души: грабит, а сам плачет и молится и деньги жертвует на монастырь
И вот мы переходим… Да, по части иностранных… Ну, как, у нас же есть зарубежные новости. Раздел: Зарубежные новости. В Австрии сейчас близится к концу процесс перевыборов канцлера – тот самый который Александр Ван дер… кто? Я уже забыл Ван дер он кто… короче, он бывший лидер партии «зеленых» Австрии, которому насчитали победу, потому что вдруг, когда вскрыли письменные голосования, то оказалось, что все они буквально за него. И Норбер Хофер, который глава партии свободы. Эту партию свободы называют ультраправой, хотя правого в ней не больше, чем правая рука рядом с левой рукой. Все это ерунда. Посмотрим, чем это кончится. Это очень интересно.
А в Италии проходит референдум. Мы сейчас не будем углубляться в вопросы референдума, а то мы глубоко уйдем. Но в зависимости от того, чем он кончится – согласятся ли уменьшить число сенаторов, упростить процедуры решений, пойдут ли на какую-то конституционную реформу, — может зависеть, пойдет ли, вообще, следующей референдум, не выйти ли Италии к чертям из европейского сообщества. То есть да, светлое дело социализма, построенного в умах оболваненного населения, кажется затуманилось легким, вы понимаете, облачком. Очень даже интересные дела.
Так. Что у нас есть с вопросами, потому что как бы нужно… О! «На сайте «Мемориала», — ну, об этом уже говорили, — выложены фамилии около 40 тысяч чекистов, работавших в годы Большого террора, принимавших участие в массовых репрессиях. Должны ли эти данные быть предметом широкого обсуждения?» Я не знаю, насколько широкого или насколько узкого, но страна должна знать и своих героев и своих негодяев.
И когда говорят о том, что «при чем же здесь дети?» — согласен. А из детей там христиан нету? А как там насчет того, что до седьмого колена отвечать? Нет-нет, мы не про коллективную ответственность. Пускай дети меняют фамилии, потому что когда-то другие дети остались без родителей по вине расстрельщиков. Так что пускай несут… Дело такое, хозяйское. Правду надобно соблюдать. А то ишь ты, понимаешь, ну, что ж это такое? Нет-нет. И так у нас столько правды в архивах, да и архивы-то сожжены.
А-а, вот он! Слушайте, политика, политика… «На выставка «Война и мифы» в Манеже на полу выложены направляющие стрелки для посетителей с врагами советского народа – стрелки, о которые нужно вытирать ноги, то есть ходить ногами. Среди них: Гитлер, украинская Рада, — дружеские отношения в Украиной, согласен, — Гозман, Солонин, Зубов. Кто дал право объявлять Гозмана, Сонина, Зубова врагами народа? Является ли это гнусной клеветой и оскорблением? Кураторы выставки – Мединский и Рогозин».
Ну, по-хорошему упомянутые – если это все правда, я не был на этой выставке и не собираюсь на нее идти, честно вам говорю; я про эту войну и мифы знаю наверняка больше, чем влезет в одну эту выставку – если там, действительно, упоминаются Солонин, Гозман и Зубов, подается в суд – и суд выигрывается однозначно! То есть за нанесение ущерба репутации, достоинству, за клевету… и черту и дьяволу… Но у нас, если подписали и Мединский и Рогозин, то вряд ли эти шутки с судом пройдут.
Вопрос: А для чего все это, значит, сделано? Ответ: Мы не можем вернуть из-за границы безумные сотни миллиардов долларов с тем, чтобы вложить их в свою экономику, с тем, чтобы они вращались среди нормальных работающих людей, а равно тратились какой-то мерой и частью на пенсионеров, детей, больных — не можем, деньги выведены и лежат – не можем. Но мы должны же как-то держаться у власти-то, черт возьми! Кругом все плохо. Как исправить положение – непонятно. Вся эта огромная, понимаете, история продолжает идти тихо ко дну, потому что все делает то же самое. А политическая реформа означает, что это же начнут преследовать, сажать, отбирать деньги – да вы чего с ума сошли, что ли? Нет такой возможности.
Нужно что? Нужно канализировать социальное недовольство. Нужно канализировать ненависть населения. Потому что вот идет человек, которого трясет от злобы. Ему кто-то под руку попадается ни в чем не виноватый, но под руку попал. Рыло начистил – на душе легче стало. А, может быть, убил, потом сел пожизненно. А в старые времена расстреляли бы. Ну, потому что ненависть переполняла.
Так вот, когда люди недовольны, им нужно указать: бить надо вот этих. Это как чудесный опыт 60-х, когда в Японии попробовали у столовых на предприятиях ставить в натуральную величину хорошо исполненные куклы-муляжи руководства и рядом палки, чтобы можно было бить эти куклы-муляжи. Также можно было их пинать, плевать и обзывать. Производительность труда поднималась, вы понимаете. Потом, насколько я знаю, это прикрыли, решили, что это немного подрывает корпоративный дух.
Так вот, производительность труда поднимется, если укажут, что вот это вот враги. А раз враги, значит, виноваты. Враг – это значит, плохо. Понимаете, что враждебного делает Солонин, который, что касается истории Второй мировой войны не сказал ни слова неправды? Ну вот, не знаю, не знаю… Надо искать врагов. Вероятно, он против мифов.
Ну, Зубов, по-моему, совершенно безвредный такой человек. Я слышал в интернете пару его лекций. Это чудесная академическая манера, этот монокль, эта седая эспаньолка, этот галстук бабочкой, этот академическое эм-м. Вот старая академическая манера. Ну, какой он ей богу враг народа? Ну, бросьте вы! Разделять и властвовать — вы что, впервые в жизни это слышите?
Жванецкий в чем-то, конечно, гений современности
Вот: «Поддерживаете ли вы обращение Сокурова к Путину с просьбой освободить украинского режиссера Сенцова, приговоренного к 20 годам строгого режима за намерение взорвать памятник Ленину, хотя подсудимый свидетель в суде отказался от своих показаний, данных под пыткой?» Разумеется, поддерживаю. То есть, понимаете, пришить намерение, то есть помысел на теракт – это веет запахом 58-й статьи: умысел на теракт! Да вы что, с ума сошли, что ли? Ну, что это за ерунда? Ну, давайте будем спорить, Сенцова освобождать или не освобождать? Может кого, другого освободить и не из тюрьмы, а от должности? Нечего, нечего на эти темы разговаривать… Господи, конечно, поддерживаю в данном случае Сокурова. Все нормальные люди, по-моему, поддерживают.
Вопрос до крайности интересный: «Как вы считаете, у кого врагов больше: Россия, Китай или США? Спасибо!» Да, меряться врагами – это интересно. Вы знаете, я думаю, на самом деле – у США. Потому что у кого больше денег и успехов, тому больше завидуют и рады бы при случае разорвать на части. Так что больше – у США. Зато у Китая враги внутренние, скрытые такие, латентные, они, пожалуй, более могущественные. Потому что Штаты бы мечтали привести Китай в состояние 1900 года – раздробленная колониальная держава. Вот думают, как это, например, сделать, например, стравить с Россией.
А у России… Знаете, у нас, конечно, враги – все. Вот кроме нескольких государств типа Кубы, Гватемалы — или кого там – Венесуэлы? – и прочих островов Науру… я забыл как – Сейшелы… Ну, это враги-то такие чисто условные. Враги говорят: «Слушайте, зачем же вы от Украины оттяпали куски? У нас же были такие хорошие отношения». Это не враги, это так… по ситуации, осуждатели курса, причем только конкретного.
Вот, кстати, о панфиловцах, о выставке про войну… Да, случай очень известный. В 41-м году под Ленинградом танк КВ под командованием старшего лейтенанта Колобанова подбил 22 танка противника в одном бою. Это есть в Википедии, в энциклопедиях. Чем объясните, почему ему не дали Героя Советского Союза? Почему про подвиг его экипажа не было написано ни книг, ни рассказов, не снят фильм? Неужели это постарались враги нашего народа?»
Ну, объективно получается, враги, хотя субъективно, конечно же, друзья. Как там было у Ленина? «Кто такие друзья народа и как они воюют против социал-демократов». Правильно воевали против социал-демократов. Вы знаете, если вы углубитесь в историю войны, то вы убедитесь, что в большинстве случаев подвиги совершали одни, а награды получали другие. Нет, ни в коем случае не всегда, но, к сожалению, очень часто.
У Колобанова эта история произошла, по-моему, в августе. Да, это уже немцы наступали в районе Лужского рубежа, если не ошибаюсь, это был август. До этого уже там было несколько подвигов, которые были освещены совершенно: Виктор Талалихин, Николай Гастелло, еще пара человек.
Я не помню, это было, по-моему, 1-я или 8-я немецкие танковые дивизии, и, если я не путаю, она была оснащена чешскими танками 35-Т, то есть легкие танки весом 10-11 тонн, 37-миллиметровая пушка, которые не могли нанести никакого урона танку КВ с его бронированием, и которые сравнительно длинноствольной 76-миллиметровой пушкой КВ совершенно прошивались насквозь. То есть была грамотно выбрана позиция, был выкопан капонир. Перекрыли дорогу. Подбили танк первый, последний, центральный и расщелкали всю эту колонну.
Потом больше сотни, по-моему, попаданий насчитали на броне колобановского КВ, но пробить его они не могли. Вот не попался он на зуб журналистом, понимаете. Не было рядом корреспондента хотя бы дивизионной газеты. Знаете, лето 41-го. Такой ужас происходил. Потому что, если бы попался, конечно, бы дали и героя и установили бюсты и написали бы книги. Вот судьба так складывается.
Страна должна знать и своих героев, и своих негодяев
Помнится, старший лейтенант Колобанов был в 42 году или уже в конце 41 – уже забыл – тяжело ранен и в строй вернулся уже в 45-м после победы, и был назначен командиром батальона. Через какое-то время в должности подполковника вышел в запас. Так что и карьеры особой не сделал и прочее. То есть это нормальная судьба героя Отечественной войны. Вот то, что мы его помним и о нем сейчас говорим – вот это та самая награда, то самое, о чем говорил Наполеон: «Слава – солнце мертвых». Что я думаю по этому поводу.
Слушайте, про войну… Что, все ходили на эту выставку, что ли? А хотя выходные. «Как объясняло германское правительство причины своего вероломного нападения на СССР в своей ноте, которую вручили Молотову 21 июня 41-го года?» Ну, ребята, надо быть точнее. Полночь уже миновала, так что уже была ночь 22-го июня, начало суток. Это все в интернете висит. Я не могу сейчас пересказывать содержание двух этих приложенных меморандумов. Почитайте.
И то, что собраны мощнейшие группировки на германских границах, причем в позиции, выбранной именно для нападения. И то, что русские, захватив Буковину, вплотную приблизились к нефтяным полям Плоешти и все это на расстоянии, понимаете, 100-километрового танкового броска, чтобы поставить Германию в исключительно тяжелое положение. И так далее. Там много всего. Это лучше, конечно, не публиковать, потому что это прочитать — так человеку слабому психологически и идеологически может показаться, что немцы были чуть ли не правы. Нет, вы понимаете, агрессия есть агрессия. Но вот все эти два меморандума были вполне идеологически мотивированы.
«Как вы видите систему школьного образования в будущем? А то вот финские школы уже отказались от традиционного предметного обучения школьников. Это прорыв эволюции или, наоборот, деградация и стремление идти по пути наименьшего сопротивления?» Еще есть несколько вопросов именно по школе, почему ее развалили: «А Привалов из «Эксперта» говорит, что за последние три года вообще развалили».
В наши времена, когда информация из интернета достается до чрезвычайности легко, умные люди давно отметили первое: нужно, чтобы юному человеку хотелось получать знание, чтобы это было ему интересно, чтобы он ощущал, что это здорово, чтобы он ловил на этом кайф. Он должен понимать, что астрономия – это безумно интересно. Что география… Ты углубляешься в географию — это с ума сойти, что это такое… Что история – в историю нырнул и не вынырнул, насколько это привлекательно. А далее – школьник должен получать канву знаний, чтобы он мог как-то ориентироваться. Вот какие-то камушки на этом огромном озере, кочки на болоте – чтобы он мог имел хоть представление о размере всего этого водоема, чтобы знал, как куда можно двигаться.
Далее, конечно, специализацию он себе по своим склонностям и симпатиям уже может выбирать сам. Только в зависимости от теста вы ему подскажите, кто к чему способен, а кто к чему не способен.
Я думаю, что, конечно, ближайшие 20 лет повлекут за собой колоссальную школьную реформу, потому что, интернет, все эти гаджеты, наладонники и прочее, они, конечно, школу изменят. Мы, вообще, вступили во время величайших мировых реформ, величайших. Это трудно даже представить, что там дальше будет.
Безумный вопрос: «Сейчас в России достаточно сказать, что-нибудь типа Россия – отстой или россияне тупое быдло – и тебя сразу причисляют к либералам». Я думаю, уважаемый Москаляка, – Москаляка, ну-ну, – вы несколько преувеличиваете и искажаете. Вот продемонстрировал свое неуважение к России – ты либерал. Да ну, бросьте вы! Не падайте вы на эту дешевую пропаганду. «Почему в России слово «либерал» и слово «русофоб» стали синонимами?» А это смотря для кого. У нас, знаете, сплошь и рядом слово «расист» и слово «честный человек», по сути, стали синонимами и не только. Нет-нет. Дело в том, что под либералами подразумевают не совсем либералов, а именно социал-либералов, которые представляет себе наилучшее устройство государства по современной европейской модели на основании того, что называется современными европейскими ценностями. Поскольку современные европейские ценности противоречат многим традиционным ценностям, вообще, европейским, многим российским, в частности, действующим сейчас – вот все в одну кучу и смешалось. Далее комплимент ко мне, что я ни тот и не другой…
Вы знаете, слово «русофоб» — это такое обозначение для тех, кто не согласен. Вот если в той же Америке несогласных будут называть расистами, сексистами, гомофобами, ксенофобами и так далее, то в России будут несогласных называть русофобами. Ты не согласен, но ведь мы же лучше знаем, что лучше для страны, потому что мы ее любим. Раз ты не согласен, значит, ты ее не любишь, а не любишь – значит, ты русофоб. Вот так! Ну, это все очень просто. На заморачивайтесь вы этой, честно, белибердой. Лучше не занимайтесь вы политикой.
Вот вопрос: «Прочитал по вашей рекомендации книги Шумилина, Дегена. Еще читал Дьякова, Никулина, Рабичева и так далее. Подскажите, что еще можно почитать именно с немецкой стороны по истории становления фашизма глазами человека, непосредственно присутствовавшего при данных событиях, как менялись личности людей под воздействием пропаганды?»
Вы знаете, были такие сочинения. Если по простому, был когда-то очень знаменитый в Советском Союзе роман гэдээровского немецкого писателя Дитера Нолля «Приключения Вернера Хольта». Был такой роман у Ремарка, который назывался «Время жить и время умирать», который не относится к числу его лучших романов, но, безусловно, дает какое-то представление. Была чудесная повесть «Мост», к сожалению, не помню сейчас автора. О семи школьниках, которых уже в апреле 45-го забирают в фольксштрум и вот они всемером обороняют мост, по которому хотят пройти американские части с несколькими американскими танками. История этих семи, в сущности, еще не достигших, кажется, шестнадцатилетия, пацанов. Это все очень показательно.
Когда люди недовольны, им нужно указать: бить надо вот этих
Как жалко, что невозможно ответить на это все, потому что здесь и философские прогнозы, здесь и какие-то совершенно… Вот, невозможно же… От Старостина Александра Ивановича: «Задачей литературоведения считается: Поиск творческого замысла автора? Поиск смыслов, имеющихся в произведении? Создание схемы и штампов для массового изучения и пользования? Дискуссия или забронзовелость убивает литературное произведение?»
Я думаю, что задача литературоведения – понять. Потому что автор иногда сам не понимает, чего он сделал. Он делает, а в своем подсознании он не специалист. И вот понять всю глубину, которая от самого автора может быть скрыта; все стороны смыслов, которые от автора могут быть скрыты и посмотреть, как это сочетается с другими произведениями, похожими и контрастирующими, сейчас и наоборот, в прошлом – вот это задача литературоведения. Ну, понятно, что хорошее литературоведение бывает редко так же, как редко бывает все на свете хорошее.
«Мы тяготеем к левым. Почему наши за границей – левые?» Да нет, вы знаете, уважаемые Тите, наши за границей, насколько я знаю, в основном правые. Кто куда попадает. Про творческую интеллигенцию – это мы ответили. Бомбить Сирию — это мы ответили.
«Не качнется ли цивилизованный мир в своем желании отстоять европейскую самобытность слишком вправо или иммунитет все же сработает?» Сейчас задача в том, чтобы из чересчур влево прийти в нормальное положение; потому что все эти левацкие социалистическо-либеральные взгляды – повторяю, не путать с либеральными – они все же довели до совершеннейшего маразма, до совершеннейшей постановке все вещей с ног на голову, — и сейчас это привести в нормальное состояние, потому что оно сейчас совершенно ненормальное, понимаете. То есть когда банды мигрантов в Швеции объясняют полицейским, чтобы полицейские даже не смели соваться в этот район, а полицейские кивают, потому что они же и будут виноваты… Поэтому погодите, дайте сначала как-то выправить положение, а потом смотреть.
Вот как война-то всем запала! Что же делается? Ребята, война уже кончилась. «Можно так считать начало Второй мировой войны 1 сентября 39-го? А я считаю началом, ну грубо, Мюнхенский сговор». Вы знаете, ну почитайте по-хорошему историю Второй мировой войны; узнайте, в чем сущность Мюнхенского сговора; что отдали Германии сначала, что произошло потом; что произошло 1 сентября, а что произошло 3 сентября, когда Англия и Франция объявили войну Германии. Вот мне лично представляется, что отсчитывать время именно мировой войны следует с 3 сентября 39-го года, когда эту войну объявили Англия и Франция. Я желаю всем перестать задаваться войной и думать больше о настоящем и будущем. Не давайте надевать лапшу себе на уши. Всего самого доброго вам, до свидания!
Оставьте первый коментарий