М.Веллер ― Итак, добрый день, добрый вечер. Михаил Веллер. «Подумать только…». Праздники временно кончились и можно говорить прозаически, буднично, без оглядок на праздники, как отвечая на вопросы заданные, так и на невысказанные. Куча вопросов есть по поводу… просто удивительно, но поскольку праздники кончились, я не буду читать все ники подряд: «Что у вас случилось на записи «Право голоса», а то Третьяков в своем ЖЖ, как всегда, многословен и, как всегда…, — плохих слов читать не буду, — осветите же, пожалуйста, со своей стороны столкновение с Третьяковым на телевидении». И еще пять вопросов примерно в таком же духе. Как люди любят личные подробности! Вы знаете, пожалуйста, поскольку всё это подплывет к основной теме.
Видите ли, действительно, телевизионные ток-шоу – это такой особенный совершенно жанр. И за два последние ток-шоу, крайние, на которых я участвовал, от меня сбежали два человека, каждый раз — по одному. Это просто чума какая-то. В чем дело, я не понимаю.
Одно из них – это было у Фадеева на «Структуре момента», где сидели тихо люди, разговаривали. Напротив меня сидел Кургинян Сергей Иванович. Ну, человек безусловно импульсивный. Но, вы знаете, я на год старше, чем он, просто кто как выглядит… И я говорил о вещах абстрактных. Ну, что значит, абстрактных – что нужно лучше знать историю войны, которую мы знаем плохо, а речь шла, естественно, о войне, как весь последний месяц и последние годы; о том, что архивы все-таки должны быть открыты, о том, что мы должны понимать наших соседей и делать из них друзей.
Чем я вызывал гнев Кургиняна, я не понимаю. Он крайне агрессивно отнесся к идее открывать архивы, и «нечего там читать..» и так далее… я, значит, тешу свое эго, и так далее. А когда я сказал, что это он тешит свое эго… — я был хам… Ничего ему на это не ответил. Спросил, зачем же товарищ Иванов, капаете мне на голову расплавленным оловом, типа: обжечься можно. А тут рядом еще польский такой, понимаете, журналист – высокий, в черном пиджаке – тоже что-то укусил – ну и убежал Сергей Иванович. Он очень стал нервный последнее время. Все мы нервные – Зощенки на нас на всех не хватает.
Чем я вызывал гнев Кургиняна, я не понимаю.
А тут съемки «Право голоса», и знаете, Бабаян – прекрасный, корректный ведущий, всё тихо-мирно, роща золотая говорит в порядке расписанных номеров: кто первый, я – второй, Третьяков – третий и так далее…
Заметьте, я давно никого не перебиваю. Мне это всё надоело хуже горькой редьки. И тут, значит, Третьяков вставляет, как он потом пишет, «язвительное замечание». Ну язвительное – от слова «язва», ну, значит, остроумное. Но представления об остроумии у людей разные. Таким образом, я крайне миролюбиво и спокойно, кротко, я бы сказал, попросил замолчать раз, попросил не перебивать два, а в третий раз я что-то прошу — а что вылетает из горла, я уже плохо контролирую. Ну и тогда Третьяков решил, что сейчас он мне через два барьера – прямо чистый Пастернак: «Поверх барьеров» – плеснет в лицо водой. Он так и написал: «Плеснул хаму в лицо водой». Это идеалистическая такая, субъективная точка зрения. То есть как только он стал замахиваться своим этим, как у всех, широким, коротким стаканом наполовину с водой, было ясно: первое – промахнется, второе – вода не долетит. Действительно, вода не долетела. Она оросила брызгами прилавок, насколько брызг попали на стоявшего рядом Владимира Рыжкова.
Я что-то сказал, понимаете, Третьякову, но заметьте, ничего нецензурного, никаких личных оскорблений, но все-таки он, понимаете ушел. Тут началась пря: одни кричат: «Пускай остается!» Другие кричат: «Извиняться!» Прозорливый Бабаян говорит: «Ну, извиняться здесь никто не будет». Третьяков говорит: «Я не буду здесь стоять!» Я говорю: «Ну пускай сидит, если не хочет стоять». Ну вот он и ушел.
Но на всех этих лиц это все сущие фантазии. Почему я вообще об этом упомянул – штук семь вопросов мне было задано. Людей страшно интересует, кто кому в лицо стаканом запустил, но мог попасть в зрителей. Ну не долетел бы там стакан до зрителей, бросьте вы! Дело все не в этом, а в том, что все-таки эти ток-шоу превращаются в балаган.
Вы понимаете, вот лет 12, 13… 15 назад было любимое народом ток-шоу «Окна» — не помню, на каком канале – с Дмитрием Нагиевым. Вот там — кто-то голый, какой-то инцест, кто-то живет со своей дочерью, кто-то со своим пасынком, кто-то эксгибиционист. И народ страшно смотрел, потому что это все реалити, это реалити ток-шоу. Я даже знал двух ребят, актеров театральных училищ, которых за небольшие деньги приглашали изображать натуральных людей. Ну нормально. Знаете, зрелище: за все надо платить, все надо правильно сыграть. Но потом это прекратилось. Но здесь все понятно: хочешь «Дом 2» — смотри «Дом 2», но, когда речь идет о каких-то политических вопросах…
Вы понимаете, люди очень редко помнят фразу из учебника русского языка для 2-го класса, по которому в свое время мы учились: «Предложением называется законченная мысль, выраженная словами». Вот чтобы человек имел мысль, чтобы он ее закончил, и чтобы он мог выразить ее словами – это бывает достаточно редко. А чтобы он связал ее со следующей мыслью – это уже просто какой-то канатоходец Тибул, который идет по канату к оружейнику Просперо.
Поэтому по такому пути пошли деятели, создатели, руководители ток-шоу за редчайшим исключением – на всех клепать мы не будем. Не важно, что вы говорите, важно – как вы говорите. Хотя такие подначивающие молодые люди и девушки перед началом и говорят: «Вы не ждите, вы будьте активней, вы будьте смелее: вы спорьте, вы перебивайте…». Короче, если вы друг другу вырвите кадыки, то рейтинг подпрыгнет, а рейтингом только подпрыгнувшим мы и интересуемся.
Но я вот как-то от этого балагана давно устал, поэтому я никого не перебиваю. Но когда начинают перебивать меня, это может не встретить у меня понимания, совершенно естественно. Нужно быть, понимаете, корректными и взаимовежливыми.
А здесь речь шла об единстве страны, о Дне Победы, о войне. И высказывались разные точки зрения. От некоторых точек зрения можно потерять не то что волосы – тут уши могут обвалиться с другими выступающими местами. Но фразеология какова пошла! «Кто отрицает, что Германия на нас вероломна напала?!»
Я уже несколько раз говорил, простите, что я повторю. Всю эту фразеологию построили два человека в конце июня 1941 года: Лев Захарович Мехлис, начальник, глава Политуправления Красной Армии – это порученец для грязных поручений товарища Сталина; и Александр Щербаков, который был поставлен директором Совинформбюро. То есть понятно, что во время войны какая чистая информация? Во время войны – пропаганда с обеих сторон. Это нормально, совершенно, правильно, но нельзя же пропаганду считать за чистую информацию. Опять же товарищ Щербаков был глубоко предан родине, но человек глубоко пьющий, В результате чего в ночь на 10 мая 45-го года и скончался, выпив по этому случаю совершенно немеряное количество сорокаградусных спиртных напитков.
Это нормально, совершенно, правильно, но нельзя же пропаганду считать за чистую информацию.
И вот то, что два этих человека построили, остальные до сих пор повторяют про вероломное нападение… Они не желают знать про то, что нота была предъявлена об начале войны, меморандум на многих страницах: по каким причинам… – совершенно не желают этого знать. И оттуда же, понимаете, от начала: «Договор Молотов – Риббентроп оттянул на два года начало войны». Это связано с эффектом отключениям головы, господа и товарищи. Если человеку десять тысяч раз повторить какую-то вещь и он слышит ее, эту вещь от всего своего окружения, от авторитетов из своего окружения, а другой точки зрения не слышит, то это сказанное, эта утвержденная мысль опускается на уровень подсознания и становится убеждением, от какового убеждения отскакивают напрочь, как горох от стенки, любые аргументы.
И, когда ты предъявляешь такому убежденному человеку – будь это современный европейский левак, будь это человек, который сегодня в России полагает себя патриотом и поэтому хочет черное называть белым насчет начала войны – то за отсутствием аргументов он приводит в огромное раздражение и заявляет, что ты – фашист. Почему? Ну потому что ему нечего больше возразить, понимаете.
Так вот, что касается оттягивания на два года. Пусть любой задаст себе вопрос. Предположим в августе 39-го года Советский Союз с гитлеровской Германией не подписал никакого договора – не подписал. Заметьте, этот договор немцы искали больше. Немцы искали его больше, потому что товарищ Сталин был умнее герра Гитлера. Он был умен и он был хитер. То есть немцам нужен был мир с Советским Союзом – они его получили.
Предположим, они его не получили. Каким образом может война с Германией начаться раньше в таком случае? Вот, каким образом Германия… вот так она напала через два года, ну почти через два – 22 месяца — а так она напала бы раньше. Как?
Немцы искали его больше, потому что товарищ Сталин был умнее герра Гитлера.
Видите ли, если бы она напала на Польшу…, потому что нужно пройти Польшу, чтобы добраться до Советского Союза, или пройти Прибалтику, чтобы добраться до Советского Союза, или пройти Румынию, или Венгрию – ну добраться надо, иначе, не добраться, потому что государства лежат между Советским Союзом и Третьим рейхом — если вы пройдете Польшу, то первое: у вас будет общая граница на протяжении примерно, помнится, 570-ти километров, из которых половина – это непроходимые болота, топи, которые поросли кустарником. Там и во время Отечественной-то войны никаких действий не было. И если оборона сосредоточена на полосе 200-300 километром – замучаются немцы ее прорывать, простите великодушно, потому что сил и средств у Красной Армии хватало.
Но следующий момент: нападет Германия на Польшу -и Англия с Францией объявляют ей войну, что и произошло на самом деле. Вопрос: Если Гитлер получает войну со стороны Англии и Франции, станет ли он ввязываться в войну на два фронта? Зачем? Потому что прекрасно известно немцам со времен Бисмарка и ранее, что война для Германии на два фронта – это совершеннейший конец, потому что ресурсов нет. Вопрос: А почему же через два года? А потому что через два года деваться ему было, понимаете, некуда.
Каким образом война могла начаться раньше? – спрашивается в задаче. Потому что, если бы в Прибалтике не стояли советские войска и Прибалтика не вошла в состав Советского Союза – не будем сейчас спорить о терминах: революция, аннексия, оккупация, инкорпорация – неважно – Прибалтика стала частью Советского Союза, а так бы она не стала, — сначала нужно было бы пройти Прибалтику, сначала нужно было бы пройти Румынию. Для чего Румынии выступать на стороне Германии, если бы у Румынии не оттяпали кусок территории и не остановились на расстоянии броска от знаменитых нефтепромыслов в Плоешти, из которых Германия получала практически все: натуральную нефть и нефтепродукты за исключением того, что ей поставлял Советский Союз? Понимаете, какая история?
Все бы предпочли остаться при своих. Финляндия спала и думала — избежать этой бойни. То, что говорят: «Мы же не могли потерпеть, чтобы Финляндия был на расстоянии орудийного выстрела от второй столицы Ленинграда». А теперь попробуйте включить мозги. Вот есть маленькая моська, и есть могучий волкодав. И волкодав говорит: «Да не могу я терпеть, чтобы эта моська была от меня так близко. Вдруг она меня укусит?» Теперь представьте образ мыслей моськи: «Господи, хоть бы он меня не съел!» Ну не надо же сравнивать маленькую Финляндию и огромный и к 39-му году отлично вооруженный Советский Союз. Там же не самоубийцы сидят. И без того, понимаете ли, начали бомбить Хельсинки после объявления войны Финляндии. Там были пожары, разрушенные кварталы, погибшие мирные жители… Изгнали Советский Союз из Лиги Наций и так далее.
Сейчас уверяют: «Мы же предлагали Финляндии вдвое большую территорию в другом месте». То есть: «Отдайте нам весь свой укрепрайон в Карелии, — за укрепрайоном, кстати, территория, которая всю Финляндию хлебом кормит, – а мы вам где-то там тоже дадим чего-то».
Но началось-то не с этого, а с того, что было объявлено, что революция социалистическая началась в Финляндии во главе с товарищем Отто Куусиненом, который объявил эту революцию прямо из гостиницы «Москва» в городе Москва – коминтерновец. И мы помогали революционерам, мы помогали красным финнам, которые вступили в борьбу с белыми финнами. Ну, когда дело очень сильно завязло, то информацию пустили по затухающей, как выражались всегда спецслужбы, и объявили, что «нет-нет, это мы просто отодвигаем границу».
Вот поэтому архивы должны быть закрыты и газеты не должны выдаваться свободно, чтобы не знали слишком много.
Вот поэтому архивы должны быть закрыты и газеты не должны выдаваться свободно, чтобы не знали слишком много. Вот, что касается «оттянули войну». Не было у Германии возможности напасть на Советский Союз, и главное – смысла не было. Потому что Германия прежде всего горела идеей реванша, то есть вернуть себе все то, что у нее отобрали по итогам Первой мировой войны, а вдобавок, поскольку раздербанили все, то объединить территорию «немецкого мира», вот объединить германский народ. То есть это: Рур вернуть обратно, демилитаризованную зону сделать обратно милитаризованной; это Эльзас и Лотарингия, которая перешла к Франции – вечно спорная территория; это северная часть Ютландского полуострова; это вольных город Данциг, до которого невозможно было добраться, немцы и требовали у Польши коридор свободный для прохода; это Судеты, которые тысячу лет были населены немцами.
Так, а для чего, спрашивается, Россия? Потому что вся книга «Майн Кампф» Адольфа Гитлера, проникнута идеей реванша по отношению к Франции. А что касается России – это нечто такое, мифологическое. Великая арийская раса должна оборотиться на Восток, когда она сколько веков назад… Это, знаете, пожелания такие… совершенно абстрактные.
Вот, какая история. Когда люди этого совершенно не знаю, то спор приобретает характер, знаете, лекции лектора общества «Знание» к 7 ноября или 1 мая на ткацкой фабрике. Нельзя же к этому относиться всерьез. Надо же немного думать и читать литературу.
О «Бессмертном полке», который в этом году прошел по очень многим городам. И, вы знаете, когда что-то возникает снизу как движение духовное и душевное, я думаю, что все нормальные люди могут это только поддержать.
Вот, когда придумали – сейчас уже трудно спорить, это в Томске или это в АПН или где? Гвардейские ленточки, которые стали называть георгиевскими и раздавали. Это возникло, я думаю, году приблизительно в 2006, 7-м, не могу вспомнить точнее, лет 9-10 назад. И девочки их прямо на улицах все и раздавали, совершенно иначе выглядело. Я, вы знаете, в те времена на все майские – с 1-го по 10-е мая, пока все равно все стоит – уезжал на это время в Таллин с Ленинградского, и там девочки раздавали. Я брал пачку этих ленточек и раздаривал там знакомым и просто прохожим, когда в Таллин приезжал.
Эта ленточка несколько изменила свой характер, когда ее сделал своим символом также… по-моему, он назывался Объединенный народный фронт Украины – то, что создала украинская «Партия регионов» — я сейчас не помню – по-моему, в конце января, в январе 2014 года, где-то за месяц, за полтора до того, как в Харькове провели съезд, когда уже Майдан сбросил Януковича, и он заехал, хотел выступить, но по каким-то причинам не выступил. Вот этот съезд был заранее подготовлен «Партией регионов» и этим народным фронтом, в который входили области юга-востока Украины. Таким образом, на Украине это стало восприниматься чисто сепаратистским символом, который был направлен на то, чтобы расколоть Украину на две части. Это для того, чтобы было понятно отношение к этому украинцев, у которых это приобрело смысл совсем не такой, как у нас. Понимаете, какая история?
Ну и потом, что касается символа Победы – нет, вот, когда это мальчики и девочки придумали 10 лет назад – вот тогда это стало так восприниматься. Символом Победы было Красное знамя с золотой пятиконечной звездой – вот как-то именно это был символ. Символ Победы был орден Красной Звезды. Все это ведь на самом деле делалось немного иначе.
Как только лапа чиновника начинает этим руководить – вот тут все начинает немного меняться.
То, что это сейчас проходит, совершенно естественно. Вот некая душевная, интимная потребность нормального человека, едва ли не любого – я думаю, большинства – люди, которых уже нет на свете, которые тебе родные, которые тебе дороги — вот, когда ты с ними вышел и прошел в компании с такими же, как ты – это вот эти люди еще на полчаса делаются живыми, и ты их помнишь, и их видят все. Понимаете, таким образом, жизнь и продолжается в наших потомках, в людях, которые нам благодарны – это нормально.
Но как только лапа чиновника, которые предъявляет себя как государство и начинает этим руководить – вот тут все начинает немного меняться. Тут начинаются репетиции этого шествия, которые проводятся заранее; тут начинается стандартизация рамочек и палочек и размеров этих фотографий; тут вдруг начинает реклама не то «Лукойла», не то чего, которую Минкин встретил в Белграде.
Тут Поклонская решила понести Николая II. Знаете, в конце концов, прокурор не обязан досконально знать историю, к прокурору требования другие. Может быть, она думала, что Николая II убили в ходе не Гражданской войны, а Великой Отечественной войны. Я не знаю, из каких соображений она понесла Николая II. Но, когда в Казани у нас – Берия, а в Москве – Молотов, и так далее…
Видите ли, речь идет о фронтовиках, то есть о людях, которые дрались на передовой. Речь не идет даже о тех, кто был в 500-х метрах оттуда. Потому что, скажем, у немцев была четкая градация, то есть передовики 1-й, 2-й, 3-й ступени, степени, уровня – называйте, как хотите – вот те, кто сидит в траншеях, кто отбивает атаки и в атаки ходит – вот это окопники, это фронтовики. А вот те, кто сидят в полковом штабе в 800-х, допустим, метрах за передовой – туда уже пули-то редко долетают, снаряды могут упасть, могут разбомбить, могут люди погибнуть; знаете, и маршалы погибали иногда от артиллерийского снаряда, от осколков, от бомбы, — но в общем и целом это уже не совсем фронтовики.
И горестные вещи пишет тот же Никулин Николай Николаевич, когда он пошел на слет ветеранов своей родной дивизии. Один был завскладом, второй был какой-то интендант, третий был начштаба, четвертый был редактор дивизионной газеты, пятый был еще невесть кто. И все они рассказывали друг другу, увешанные орденами, какие они были фронтовики. Только один как-то без наград сидел молча – глаз один, нога одна – и спрашивает у него Никулин: «Ты, вообще, кто?» — «Я, — говорит, — пешая разведка. А ты?». – «А-а! А я – артиллерийская. Ну, пойдем выпьем». Так что вот с ветеранами надо тоже быть правильней, потому что, если речь идет о фронтовиках, простите великодушно, причем здесь Молотов? – будем совершенно откровенны.
Конечно, высказывались идеи: Все советское правительство надо нести во главе. Ну это уже будет немного не то: само сочетание двух слов «Бессмертный полк» приобретет несколько иное значение, и, я бы сказал, семантически неоднозначное.
Вот такая история. Единственный инцидент был во всех городах, где проходили эти акции, где проходило празднования Дня Победы 9 мая, единственный город, где были инциденты – это город Иерусалим, где российское посольстве вместе с, условно говоря – не знаю, как правильное название, тем более, на иврите – Союзом ветеранов Второй мировой войны Израиля, в лесу – ну, естественно, лесочек насаженный, как все в Израиле, раньше-то деревьев не росло – лесочек под Иерусалимом, который так и называется «Лес Красной Армии», — собрались там отпраздновать этот день. Там были флаги российский, израильский, белорусский, еще, не помню, какой, СССР – там был флаг, совершенно понятно. Это пытались сорвать… как это сказать – арабская молодежь. Арабская молодежь сочла, что совершенно не годится проводить никакие абсолютно акции. Вот, где висит какой-то бы то ни было израильский флаг – пытались содрать. Но акцию до конца провели. Там попросили полицию обеспечить охрану, но уже концертная часть была не там.
Может быть Поклонская думала, что Николая II убили в ходе Великой Отечественной войны.
Надо сказать, что во времена прежние, когда «на четверть бывший наш народ», как справедливо Высоцкий пел, в Израиль приехал, и ветеранов было много, и 9 мая кучи стариков, увешенные наградами, выходили на улицы… Ну, как вы понимаете, история складывалась так, что это ведь муфтий Иерусалима летал во время войны в Берлин, встречался с Гиммлером и с Гитлером, и так далее. Так что у людей разное бывает отношение ко Второй мировой войне, хотя мы пытаемся иногда представить иначе, но против истины довольно трудно попереть.
И последнее, что касается этого замечательного праздника, что касается парада – хороший был парад. Хороший был парад и, в общем, хорошо шли. Но, что касается видеорежиссуры, что касается расстановки камер – не умели, не умеют, и, видимо, никогда не научатся. Вот взять и отправить всю группу конкретно видеорежиссеров в Китай – и пусть китайцы научит их снимать парады, потому что снимать парады они не умеют. Думаю, что они к этому профессионально непригодны.
И фраза, которая была сказана уже более полугода назад, что главным событием 15-года было 70-летие Победы – это ужасно. Главным событием должно быть открытие могучего комбината, запуск чего-то нового в космос, какое-то свершение, открытие Транссибирской железнодорожной магистрали, рывок к построению коммунизма, если хотите, но празднование того, что было 70 лет назад как главное событие – это пессимистический диагноз. Это означает, что ни хрена у нас нет, потому что главное – в прошлом. Думаю, что это было ошибочное и нечаянное заявление. Перерыв на новости.
М.Веллер ― Итак, мы продолжаем. Теперь по частным возникающим вопросам, проблемам, событиям. Десяток вопросов относительно того, что называется «дракой на Хованском кладбище». Перечислять все эти вопросы, перечислять их я, разумеется, не будет. Зачем тратить время? Люди не для того задают, чтобы вопросы озвучивали.
А что там произошло? Отвечаю: я могу знать об этом только то, что есть в СМИ, а в СМИ есть до чрезвычайности мало, и все это с некоторым разбросом. То есть по минимальным оценкам в этом побоище участвовало 200 человек, по максимальным 500. Ну, значит, берите что-нибудь вроде 350, не ошибетесь. Было – что арестовано более 90 человек, простите – пока задержано. Было – 110. Короче, 100 человек задержали.
Дальше — интересно, действительно, когда это называется дракой. Бросьте, это уже не драка! Когда там находят брошенный автомат Калашникова и кучу стреляных гильз, это уже не драка; это называется немного иначе. Это уже — вооруженные столкновения.
То есть, с одной стороны, приехали граждане Российской Федерации – дагестанцы и чеченцы — на автомобилях. Называется цифра – 15 автомобилей. В автомобиле – максимум 5 человек, как Бабченко справедливо подсчитал – 60 человек, получается. Но люди имели бронежилеты, люди имели травматическое и боевое стрелковое оружие. А также найдены брошенные кастеты, свинчатки, ножи и тому подобное. Ну, то есть люди подготовились к боестолкновению. Те же, на которых напали, были в основном гастарбайтеры из Узбекистана и Таджикистана. Они не были готовы к нападению, хотя ждали его уже несколько дней. Поэтому там оборонялись лопатами, булыжниками. Кто-то мог схватить лом, кто-то – какие-то прутья от ограды и так далее, но их было больше, и к ним прибежали знакомые, близкие на подмогу. Так что в конце концов о ни успели прогнать противников, которые уехали, правда, по дороге, сбив насмерть двоих.
Называются цифры – трое погибших: один застреленный и двое сбитых машиной насмерть. Очевидцами называется цифра – 12 погибших. Цифра 12 -неподтверждённая. Были известия, что убит один полицейский. Сказали, что известия не подтвержденные. Но, так или иначе, около 25 человек в больнице, из них — человек 6 в тяжелом состоянии.
Вот Хованское кладбище, самое большое в Европе: площадь — 2 квадратных километра. Что они делили? По генеральной версии: сказали приехавшие ребята: «Значит так, из того бабла, что вам притекает, 90% — нам, 10% — вам. Платить будете». По другой версии: передел участков. Каких участков, какой передел? Потому что все это государственное предприятие «Ритуал» — держит под своим контролем и нанимает людей. То есть ни одного репортера, который может дать исчерпывающую, сколько-то объемную картину событий, туда не поехало и репортажа не сделало. Как будто это событие, не заслуживающее особого внимания журналистов. Что за такая генерация журналистов воспитана, образовалась, выросла – я сказать не могу, я этого как-то даже не понимаю.
Все это государственное предприятие «Ритуал» — держит под своим контролем и нанимает людей.
Но факт тот, что, видите ли, объем пирога, он скукоживается — как та самая знаменитая, Бальзаком придуманная, шагреневая кожа, — не только у государства, не только у официального бизнеса, но у бандитов-то тоже «кормовая база» уменьшается. Когда кормовая база уменьшается, то всегда возникают войны за передел кормушки. Вот это одна из войн за передел кормушки, потому что кормиться надо.
Я не думаю, что там найдут слишком много виновных, потому что, как известно, в Чечне живут серьезные люди и за них есть кому заступиться. Так что, я боюсь, что эта история будет спущена на тормозах. Какое-то количество мигрантов вышлют, их же объявят в основном виновными. Кто там делит, кому там деньги?.. Потом, слушайте, там, где ходят неучтенные деньги черным налом – там неизбежно есть крыша. Все крыши, когда они есть, они уже давно, так или иначе, ментовские. А тут, понимаете, ребята говорили, работавшие на кладбище, что вот «на нас грозят напасть, просят денег, пришлите охрану». Ну был там ОМОН, оцепление жиденькое поставил – постояли. Потом ушли. Как только ушли, эти вроде бы через полтора часа и пожаловали.
Эти войны – нехороший знак, потому что, когда начинается нищета, то уровень преступности, естественно, подпрыгивает, потому что пряников меньше, на всех трудно делить. Так что все это не очень хороший симптом.
С этим не очень хорошим симптомом – насчет Хованского кладбища – ну в общем, это в городе Москва; это ведь Новая Москва, это ведь включили в территорию, собственно, города. Ну, про эту аферу мы уже говорили, зачем она делалась – не будем упоминать – там сумасшедшие деньги, конечно, гуляют и пилятся. Но это, в общем, как-то неслыханно. Это могло бы быть, знаете, в фавелах Сан-Паулу, где-нибудь в Латинской Америки, про Африку мы не говорим, но в цивилизованной стране – это чересчур. Тут правильно вспомнили «лихие 90-е».
Что еще. Про сужение кормовой базы. Минэкономразвития ввело мудрое предложение, которое напоминает мне мой любимый вопрос 200-летней давности из старинного КВНа, где Маслюков был студентом молодым, стройненьким, и Светлана Жильцова – студентка молоденькая, стройненькая с ним это вела. Вопрос был гениальный из разминки конкурса капитанов: «Что нужно сделать, чтобы корова меньше ела, а давала больше молока?» Правильный ответ: «Ее надо меньше кормить, а больше доить». Этому вопросу, я уж не знаю, сколько лет – это где-то там буквально середина, конец 60-х годов. Ничего время прошло, да?
Если кто захочет выразиться, что неча сочинителю пытаться судить об экономических вопросах.
Так вот, для того, чтобы поднять экономику, нужно людям платить меньше денег, чтобы они меньше ели, меньше одевались, и вообще, меньше всего покупали – и тогда у нас будут улучшение кризиса. Мне лично это представляется бредом сивой кобылы в лунную ночь. Если кто захочет выразиться, что неча сочинителю пытаться судить об экономических вопросах…, вы знаете, я в таких случаях всегда ссылаюсь на то, что я-то, конечно, чего уж там – глупый дилетант со стороны, но в принципе для решения неких элементарных вопросов нормального здравого смысла и честности бывает иногда достаточно. И точка зрения моя, сколько я помню, всегда совпадала с точками зрения докторов экономических наук: Михаила Делягина, Никиты Кричевского, Оксаны Дмитриевой, Сергея Андреева – все доктора экономических наук, все высококвалифицированные специалисты.
А вот, когда кто-то типа Кудрина, например, выдавал какие-то экономические советы или, например, Ясина – тут я понимал, что один из нас двоих идиот. Он экономист, а я нет, но кто из двоих идиот – это как минимум нуждается в каком-то минимальном обсуждении, потому что существует и альтернативная точка зрения.
Потому что, повторяю, единственное, что нужно, чтобы выйти из кризиса – это отшибить руки по локоть всем, кто не дает людям работать. Оставьте вы их все с вашими инструкциями, вашими бесконечными проверками, вашими советами, вашими поборами, вашими 23-х кратными согласованиями – уйдите все вон! Вот возьмите и скопируйте в этом плане особенности трудоустройства законодательства делового американского. Ты, например, хочешь – или я — открыть фирму. Ты посылаешь уведомление с перечисление того, где она у тебя должна быть, что ты собираешься делать. В течение 2-х месяцев ты получаешь лицензию, что да, хорошо. На первые два годы ты освобождаешься он налогов, потом тебе, условно, определяется твой годовой оборот, и с этого годового оборота – условные 10%. Потом ты будешь заполнять декларации. Всё.
Вы знаете, это сказка! Это коммунизм, это курица, которая говорит человеческим голосом, это невозможно представить Дайте людям работать. Люди сами все сделают, только не мешайте им, не отбирайте у них бизнес, если они что-то сделали, и так далее. Вот вам и всё, потому что главное – должно вырасти количество труда в стране. А если уменьшится количество денег, то от этого кризис только будет пикировать дальше. Вот и вся история.
Это коммунизм, это курица, которая говорит человеческим голосом, это невозможно представить.
Так вот, говорят: «Нет-нет, на два года уж точно у нас зарплаты мы заморозим, пенсии мы заморозим…». А у руководства «Газпрома», «Роснефти» доходы продолжают расти. Это справедливо. Потому что, ну в самом деле, они же работают на обогащение себя, а не тебя.
Вот товарищи экономисты, вот поэтому и драки с автоматами Калашникова на Хованском кладбище — потому что денег в стране становится меньше.
Программа Кудрина… Да, вы знаете, тут у меня буквально в ухе засвербело, когда писали, что это революционная экономическая программа Кудрина, которая не совпадет с тем, что считает Путин – ну есть такие журналистские мнения…
Программа Кудрина сводится к тому, чтобы людям дали работать и дышать. Для этого нужно быть выдающимся экономистом – я совершенно согласен. Потому что до сих пор Кудрин в качестве министра финансов занимался тем, что высасывал все мыслимые деньги из экономики и угонял их за бугор, грубо говоря, что это на черный день. То есть капиталы омертвлялись. И вот это омертвление капиталов они называли экономикой. «Мы, — говорят, — экономисты». «Вот вы не экономист, — сказал мне когда-то господин Ясин, — а то бы я вам за 15 минут объяснил, почему деньги — таки да, надо высасывать и угонять за бугор». Так и не объяснил: 15-ти минут не было. При всем моем к нему уважении и пожелании долгих лет жизни. Вот, понимаете, какая история…
Японские острова. Вот разговоры предпраздничные, переговоры Путина с японским руководством по поводу японских островов – это тоже свидетельство того, что денег становится меньше и нужно быть толерантнее и гибче. В чем там дело – они не разглашают. Это не нашего собачьего ума дело. Но нам будет предложен новый конструктивный подход. В чем подход? Не знаю, но часть подхода в том, что японцы будут участвовать или просто-таки сами при нашем участии, или почти без участия строить у нас всякие там предприятия опять же на Дальнем Востоке, в Приморье, где-то еще… свои технологии… Ну, очевидно, какие-то свои рабочие понадобятся, потому что наши ребята могут чего-нибудь пропить иногда, знаете. Эти японцы с их компьютерами, с тем-сем…
Это часть. Ну хорошо. Они это будут делать за спасибо? Но ведь это подход к проблеме островов. А вот, чего насчет островов? Здесь остается только гадать, что постфактум вам объяснят, что с ними сделали. А почему нельзя заранее? Трудно сказать. Может быть, боятся сглазить, а, может быть, резонанс возможный полагается нежелательным? Но, понимаете, наименьшее – это японцам разрешат строить предприятие не только на материковой части Российской Федерации, но и на этих четырех Курильских островах.
Возможно, эти предприятия будут значиться как совместные; возможно, там будут смешанные рабочие коллективы; возможно, они своей продукцией будут удовлетворять потребности местного населения, а также предоставлять местному населению рабочие места. А то, понимаете, работают на Шикотане на рыбном комбинате – денег по полгода не дают. А там ничего нету. Вообще, в тех краях, понимаете, починить туфли – нужно лететь на другой остров. Ну с толком используются территории, да.
То есть, так или иначе, но частично Россия, конечно же, позволит Японии поставить край ноги как минимум на эти острова, ну, а что будет дальше — кто сейчас знает, что будет через несколько лет? Я думаю, что именно вот это ожидается с Южными Курилами. Я думаю, что это есть конструктивный подход: «Пускай считаются ваши, но мы – это за японцев я пытаюсь думать сейчас, хотя они и сами за себя отлично думают – но мы, — скажут японцы, — там будем немножечко жить и немножечко работать, а заодно будем кормить вас. Вам же лучше и всем же лучше». Это возможный вариант, ну почему же и нет?
Россия, конечно же, позволит Японии поставить край ноги как минимум на эти острова.
Ткачев. Ткачев, конечно, предложил гениальный поворот сибирской реки туды, в Китай. Я думаю, мог бы – продал, и сказал, что отличный совершенно бизнес. Вода все равно пофиг, в самом деле: то и дело наводнение, понимаете, паводки весной. А так мы им воду отдадим — и очень даже хорошо. Если у нас что-то засохнет – пока оно засохнет… сколько в той Сибири добра и сколько там мало народу!
Но там перепады такие, что, видимо, этот прожект никогда не пройдет. А жаль, потому что можно было бы слупить с китайцев большие деньги и частично мимо договоров – в карман. Потому что бизнес-проект, конечно, серьезный. Такие вещи ведь тоже делаются, потому что надо же как-то зарабатывать, понимаете. В стране кризис, разворовали все – а цены на энергоносители упали, а жить как-то надо…. Вот, предположим, реку продадим. Что потом продадим – тихий ужас…Но пока все хорошо.
Вот здесь есть еще интересный вопрос. Я думаю, вы знаете, в воскресенье нужно как-то людей радовать. Тем более, начинается завтра рабочая неделя — тем более, людей надо радовать. Здесь были замечательные вопросы, что просто одно удовольствие. Сейчас я найду самый замечательный. Это чисто на развлечение.
— «Вы наверняка были в Турции, или ваши друзья, родственники, товарищи. А потому хотел попросить вас сделать сравнительный анализ турок, опираясь на отрывок из комедии Жана Батиста Мольера «Плутни Скапена»». Вы знаете, в самом деле, иногда литература бывает очень актуальной. Это относится не только к Салтыкову-Щедрину»
Жеронт: Беги, Скапен, беги скорей, скажи этому турку, что я подам на него в суд.
Скапен: Помилуйте, какой же суд в открытом море?
Жеронт: Кой черт понес его на эту галеру?
Скапен: Бывает, что и злой рок доводит человека до беды.
Жеронт: Ну, Скапен, теперь докажи, что ты верный слуга.
Скапен: Как так, сударь?
Жеронт: Ступай к этому турку и скажи ему, чтобы он вернул мне сына, а ты останешься у него заложником, пока я не соберу денег.
Скапен: Эх, сударь, подумайте, что вы такое говорите? Неужели турок, по-вашему, до того глуп, что примет такого бедняка вместо вашего сына?
Жеронт: Кой черт понес его на эту галеру?
Скапен: Он никак не ожидал такого несчастья. Сударь, не забудьте: мне дано всего два часа сроку.
Жеронт: Так ты говоришь, он требует…
Скапен: Пятьсот экю.
Жеронт: Пятьсот экю! Да есть ли у него совесть?
Скапен: Ну, какая уж там совесть у турка!
Жеронт. Да знает ли он, что такое такие деньжищи — пятьсот экю?
Скапен: Как же, сударь, знает, что это полторы тысячи ливров.
Жеронт: Что ж он, мошенник, думает, что полторы тысячи ливров на дороге валяются?
Скапен: Этому народу – туркам — хоть кол на голове теши, ничего не втолкуешь.
Мольер был знаменитый, знаете, драматург. Можно сказать, один из столпов французской литературы, да, в общем, и европейской.
Вот такие у нас вопросы.
Есть также… спасибо за комплименты насчет моей философии. – «Как вы относитесь к такой личности, как Максим Кантор? Какого ваше определение по его философским трактатам? Евгений Борисович Фарбер». Вы знаете, я отношусь с симпатией и уважением к Максиму Кантору, к его книгам. Я полностью разделяю и поддерживаю его, скажем так, и антипостмодернистскую эстетическую концепцию, но с его именно философскими трактатами я, к сожалению, не знаком. Но он всегда производил на меня впечатление человека, безусловно, умного и образованного.
Что у нас еще… Ну, что касается жертв и лозунгов «Бессмертного полка», вряд ли стоит это долго комментировать.
Вот вопрос про Третьякова… они совершенно бесконечны.
О! ― «Призыв российского политического истеблишмента ввести визовый режим со странами Средней Азии, не будет ли означать уход России из региона? Политики говорят об этом осознанно или не могут предвидеть возможные политические, экономические и военные последствия такого шага?»
Вы знаете, без истеблишмента об этом говорят уже много лет. Во-первых, колоссальный наркотрафик афганский, который идет через Таджикистан, далее — Казахстан – в Россию, и кое что – в Европу. Это идет через российские морские порты, аэропорты, как оно еще идет – откуда я знаю? Но это все очень серьезно. Как вы понимаете, наркотики – это слишком серьезный и прибыльный бизнес, чтобы им можно было заниматься не имея крыши в некоторых государственных структурах. Это относится ко всем странам. Смотря просто, на каком уровне крыша.
И давно говорили о том, что необходимо визовый режим, чтобы каждый желающий по внутреннему паспорту не мог свободно ехать и ввозить черт знает что. Кроме того, кому выгоден свободный безвизовый режим? Это фактически российским бизнесменам-рабовладельцам – об этом мы говорили тысячу раз, — которые набирают на работу бесправных людей, отбирают у них эти паспорта, платят им ничтожные копейки, поселяют их в скотских условиях – ну, потому что это же выгоднее, чем создавать нормальные условия своим, платить нормальную зарплату. Поэтому, я думаю, визовый режим здесь – это совершенно нормальная, правильная, естественная мера. Это не уход из региона; это упорядочивание всех этих черезграничных сообщений. Вот как-то, понимаете и всё. Думаю, это будет совершенно справедливо.
Еще одна вещь: почему в Японии практически нет мигрантов? Невыгодны.
Еще одна вещь: почему в Японии практически нет мигрантов? Невыгодны. Потому что законы Японии, положения трудового законодательства велят, предписывают и приказывают платить мигранту такую зарплату – ни в коем случае не меньше, чем своим; и создавать ему такие бытовые условия – ни в коем случае не ниже, чем своим; и чтобы он предъявил такую трудовую квалификацию – не ниже, чем своим, – что мигрант обходится дороже своего работника. Поэтому лучше механизировать, автоматизировать, роботизировать – и никаких мигрантов и гастарбайтеров не принимать.
Это то, что нужно сделать в России, это то, что все знают и это то, что никогда не будет сделано, потому что разнообразные строители, девелоперы, все эти владельцы ДЭЗов и так далее, конечно же, должны лоббировать свои интересы, потому что, зачем покупать экскаватор, если можно нанять 20 несчастных таджиков с лопатами. Вот вам и вся история. А чем занимаются профсоюзы – этот вопрос не ко мне. Это вопрос к господину Шмакову Михаилу: вот чем они там занимаются, и как именно они защищают права трудящихся. А если да – защищают, то каких именно трудящихся, в какой области трудятся? Права олигархов у нас защищены и то уже не всегда. Насчет остальных, понимаете, сказать труднее. Вот, что касается визового режима в Средней Азии.
Вот смешной литературный вопрос: «Здравствуйте! За вашу литературную деятельность посчастливилось ли вам придумать крылатое выражение, чтобы оно пошло в народ?» Я твердо помню одно свое выражение, состоящее из одного слова, которое пошло в на род, и ребята из группы НТВ, которые делали ток-шоу «Честный понедельник», где ведущим был Сергей Минаев, готовя передачу по «лихим 90-м» стали искать, когда это выражение встречается впервые и у кого – и пришли к выводу, что впервые оно встречается у Веллера в книге «Кассандра» (в начале 2002-го, написано – в 2001-м году), а до этого нигде не встречалось. Я допускаю, что я, действительно, сказал это первый. Если да, то удачно. Но настаивать на авторстве здесь, безусловно, нельзя. Если бы мне платили за каждое упоминание сочетания «лихие 90-е» — да, это было бы хорошо. Но боюсь, об этом не приходится даже и мечтать.
А чем занимаются профсоюзы – этот вопрос не ко мне. Это вопрос к господину Шмакову Михаилу.
Другое дело что я способствовал популяризации нескольких классических фраз, которые принадлежат гениальным людям прошлого, а вот, скажем, широкие массы не знают, что это цитаты. Это даже обидно за этих людей. То есть, скажем, некоторые думают, что «лучше сделать и раскаяться, чем не сделать и сожалеть» принадлежит мне. Нет, не мне. Я забыл сейчас фамилию, это то ли английской или австралийской писательницы. Где-то когда-то, лет сорок назад у меня это было записано, с тех пор я забыл, а сейчас по интернету это легко найти. Я уже не помню, кто это был. Или фраза, что «трагикомизм нашего положения заключается в том, что мы пытаемся найти признание в глазах людей, чьи умственные способности призираем». Это сказал Шопенгауэр. Бывают такие случаи.
Или, когда в феврале 91-го года у меня первым заводом вышел «Майор Звягин», где было сказано: «Делай, что должен и будь, что будет» — это рыцарский девиз, зато с тех пор он транслировался, переводился множество раз. Вот закончим на этой фразе. Всего вам доброго!
Оставьте первый коментарий