В истории новой России есть только одна собственная дата: 21 августа 1991 года. Жаждущий свободы народ сломал хребет совково-номенклатурному динозавру. Счастливые объятия. И горестное недоумение четверть века спустя: как же гады захватили власть и деньги?..
Элементарно, Ватсон. Вот озверевший народ штурмует замок злого барона. Налоги, унижения, запреты и поборы достали всех. Крестьяне и дворяне, трубадуры и купцы – бок о бок крушат стены. А в первых рядах – идеалисты, мечтающие о всеобщем счастье, и авантюристы-головорезы, любящие драться и грабить. Победа! – все обнимаются.
После чего эта метла, объединенная ненавистью к сгнившей власти и выметшая ее – вновь распадается на отдельные прутики, каждый со своим интересом. Крестьяне пашут, купцы торгуют, трубадуры поют – всеобщая свобода. А разбойников, это острие революционного террора, еще и вешают, не снисходя к прошлому геройству.
Ну, коли всеобщая свобода, дворяне предъявляют народу развесистую клюкву и захватывают власть, о чем изначально мечтали. Купцы сговариваются и скупают все задарма, а продают наконец-то втридорога. Воинов подкармливают и улещают, дабы защищали завоевания новой власти и нового капитала от посягательств черни. Трубадурам прикручивают воздух: пусть поют что надо. А крестьян и ремесленников выжимают досуха пуще прежнего – раньше хоть были злые баронские законы, а сейчас просто право сильного.
Меняются только костюмы и декорации – сценарий всегда остается прежним. Это архетип восстания-переворота. 1991 год не есть исключение.
Работяга хотел жить как американский рабочий, колхозник – как американский фермер, врач – работать и получать как западный врач, писатели и журналисты хотели свободы слова и ненавидели цензуру, все хотели работать рационально и по уму и зарабатывать достойно, по труду. И все хотели свободно ездить по миру.
А номенклатура всех родов, совэлита, хотела стать реальными миллионерами, полновластными собственниками: а с деньгами и связями власть останется у них. И они всячески поддерживали кипящий народ в его благородных устремлениях.
Ну – перевернули.
Полезные идиоты «младореформаторы», люди продвинутые и поверхностно образованные, абсолютизировали свободный рынок как икону и панацею от всех бед. Не заморачиваясь тем, что «свободный рынок» существует только под охраной дееспособного государства, под зонтиком его неукоснительно исполняемых законов.
Ребята решили, что создание класса крупных собственников есть краеугольный камень процесса. Магнаты ради своих прибылей озаботятся передовыми технологиями, снижением себестоимости продукции – и повышением зарплаты наемных работников, дабы создать и расширять свой рынок сбыта. А совесть, справедливость и прочие мелехлюндии – это интеллигентская болтовня: дело делать надо, страну поднимать!
Психологию и социологию они не знали и не собирались. Что закон, мораль и совесть – это триединая шкала настройки социума, его структуры – принуждение, общественное мнение и внутренний камертон – им было не понять. А совесть – это инстинкт группового выживания, спроецированный на уровень подсознания личности. А справедливость – это инстинктивное представление о таком устройстве социума, которое в сумме наиболее полезно наибольшему числу его членов, и в результате – ему в целом.
Ну, а механистический подход к экономическому подъему государства – неизбежно дал схватки крысиных королей, и все сильные ограбили всех слабых, переходя к защите своих интересов и подавлению любого недовольства.
Когда все перемешивается в кашу и возникает позиция общего старта – кому в результате достанутся деньги и власть? Тому, кто больше всех их хотел и добивался. Самым жадным, властолюбивым, сильным и эгоистичным, не гнушающимся никакими средствами. Ну, так и вышло. Чего кому непонятно?
Повторите старую сентенцию: никогда не начинай дела, конец которого находится не в твоих руках.
То есть. Если ты идешь свергать (менять) власть – ты обязан иметь ясный, логичный, последовательный и реалистичный план переустройства государства. От начала и до конца. Учитывающий все основные моменты.
Потом, по мере реализации, план всегда приходится корректировать. Но для начала его необходимо иметь.
Идиотизм русского «непредрешенчества»: «Вот добьемся свободных и честных выборов в Учредительное собрание – там лучшие люди соберутся и тогда решат, как жить стране» – этот мягкомозглый идиотизм стоил белым проигрыша Гражданской войны со всеми последующими событиями. Если у тебя – лично тебя – нет ясного плана действий и убежденности в их правильности и необходимости – ты не политик, а типичный околополитический краснобай. Если ты не готов брать на себя ответственность за исполнение своих планов – не лезь в политику, не загаживай людям мозги.
И. Самые благие реформы всегда отдавят кому-то ноги. Смотри только, чтоб это были чьи надо ноги, а не вечных крайних, слабых и честных. И чтоб ног этих было поменьше.
Политик, отказывающийся решать самые жесткие вопросы назревшей ситуации – симулякр, конечно. Жалкий отход безвременья.
Так почему американцы сумели избежать наших бед, написав свою конституцию раз и навсегда? – Пятьсот лет политических традиций. Поголовно вооруженный народ. Жесткая протестантская этика работяг – и общение с Создателем напрямую, без посредников. И привычка отвечать за себя самому: пролетел – жаловаться не на кого, сумей себя защитить. А также – представления о чести, совести, справедливости и счастье, на которое каждый имеет право.
Младореформаторы, в силу избирательной мозговой недоразвитости, попытались взять американскую экономическую теорию – забыв об американской государственности, идеологии и этике. То есть человеку купили белье и фрак – но забыли научить не жрать руками с общего блюда и не хватать прилюдно за выпуклости всех симпатичных баб. Получите вашу шоковую терапию.
В 1991 году народ, проживший рабством тысячу лет, по привычке – по натуре? по традиции? – доверился тем, кто собственною волей поставил себя над ним. Сверху? – значит, право имеет. В эйфории забыв простую вещь: кто сверху – тот обязательно окажется у тебя на шее.
А чего? Оружия нет, привычки к самоуправлению нет, а доверие – оно облегчает жизнь. А «500 дней» Явлинского торпедировали жадные и властные наверху, блюдя личные интересы.
Обсудили покрой хомута, сшили его и накинули на шею народу – кулуарно, наверху, серьезные люди, изменники и казнокрады.
…Видимо, если где-то когда-то какой-то народ меняет власть – он должен образовать сугубо выборный снизу контрольный орган из своих ребят, которых хорошо знает по жизни и им доверяет реально. И этот контрольный орган – хоть комиссариатом назови – должен обеспечивать полную гласность политики. И опираться он должен не на закон о СМИ – какие законы в период реформ?.. – а на силу вооруженного народа. Иначе ничего не действует. И каждый желающий должен иметь возможность ознакомиться с любым решением и проектом. И полная прозрачность и отчитываемость политики может быть достигнута только неотвратимой силовой угрозой со стороны народа.
Мы нарушили завет старой пословицы – не дай купить себя, парень, и не дай себя продать. Мы дали себя купить и дали себя продать.
Мы нарушили куда более родной нам завет лагерный: не верь, не бойся, не проси. Мы поверили, мы стали просить, а потом стали бояться.
Что бы ни случилось – никому нельзя верить, все надо делать самим, и никого не винить, кроме себя. Где ты не нашел способ контролировать ситуацию – там тебе не на что рассчитывать.
Оставьте первый коментарий