Нет времени на эту «дурацкую» любовь: надо делать карьеру, выплачивать кредит, гнать машину в сервис. Даже говорить о ней некогда, надо обязательно о сексе: кто, как, где и с кем. А как же романтика, как же великие истории любви, описанные классиками? Неужели такого больше не будет? Мы хотим ненадолго выдернуть вас, дорогие читатели, из этого бешеного водоворота, усадить поудобнее и поговорить о главном человеческом чувстве – о любви! Мне, в мои 26 лет, было бы сложно самому расставить все по полочкам и поведать что-то новое, поэтому я решил обратиться за советом к человеку опытному и мудрому, к уважаемому и многими почитаемому писателю, наконец, философу – Михаилу Веллеру.
Михаил Иосифович, начнем с определения «любви». Наиболее близкое мне – слова Лейбница: «Любить – это находить свое собственное счастье в счастье другого человека». А как вы считаете?
Я думаю, это одна из разновидностей любви. Тогда человек, который жертвует собой, остается сирым, одиноким, несчастным, заброшенным, но при этом человек, любимый им, очень даже счастлив с кем-то другим, и, значит, этот несчастный и заброшенный должен быть счастлив, и это любовь.
Второй вариант: если он не хочет быть сирым, одиноким и забытым, убивает на дуэли своего соперника, добивается любви своей избранницы – они женятся, но она когда счастлива, когда несчастлива. Регулярно говорит: «Знаешь, если бы ты, гадина, не убил того, то с ним я была бы счастливее!» Вопрос: он ее любит или не любит? Хозе любил Кармен невероятно! Но если так, то на кой черт он ее убивал? Что, других баб в Испании было мало? Если он ее любил, значит, должен был быть счастлив тем, что она счастлива? Я думаю, что это только одна из формулировок любви, истинность ее очень ограничена. В ней больше прекрасной морали и литературной метафоры, нежели смысла. Я думаю, что любовь – это, безусловно, окультуренный и детализированный инстинкт продолжения рода во всем своем культурно-цивилизационном богатстве. И чувство это – желание и необходимости быть с любимым человеком, рожать с ним детей, прожить с ним жизнь, иметь с ним единую судьбу – достигает такой силы, что в случае невозможности реализоваться, оно легко переходит в свою противоположность – в ненависть. Сила чувства не уменьшается, меняется только знак при переходе какой-то грани.
Поэтому, когда сходят с ума от ревности, когда убивают от ревности, от ненависти – это все проявление любви, которая перешла в свою негативную, отрицательную половину. Получается, любовь – это стремление к любимому такой силы, что оно легко оборачивается страданием и легко может перейти в свою противоположность.
Вы сказали: «Любовь – это окультуренное половое влечение». Если взять сегодняшний день, когда молодежь уже не может выразить свои чувства, не знает как, получается, что любовь деградирует? Чувство превращается в инстинкт?
Видите ли, поскольку даже люди духовно малоразвитые и эстетически малообразованные способны покончить с собой из-за любви, будучи при жизни очень косноязычными: «экая», «мекая» и никак не умея выразить свои чувства, то умение любить и умение облечь свои чувства в слова – все-таки разные вещи. Собака тоже хозяина любит и может сдохнуть, если с хозяином что-то случится, а разговаривать не умеет. То есть выражение чувства и само чувство – это не одно и то же.
Михаил Иосифович, вы детально рассуждаете о любви, знаете, как человек должен себя вести, видите всю подноготную. У вас не появилось некоего отторжения, когда вы узнали про боль, страдания, которые неумолимо сопутствуют любви?
Нет. Это все равно что сказать альпинисту или скалолазу: «Ты знаешь, в горах можно ноги ободрать, уши обморозить, можно вообще упасть, сломать ребра и вернешься потом такой худой, почерневший и так далее. Ты подумай, стоит ли это того, чтобы потом красоваться на цветной пленке весь из себя на фоне сияющего небосвода с флагом на вершине?» Он скажет: «Да ты чего?! Ты ничего не понимаешь – это же самый кайф: забраться по этой круче и потом стоять на вершине!»
С любовью совершенно то же самое, об этом писали еще древние, об этом писал Шекспир, что без страдания ничего не будешь ценить. Каждая вещь стоит ровно столько, сколько ты за нее заплатил. Так что все это совершенно нормально. Кроме того, очень ошибочна точка зрения, что человек стремится только к положительным эмоциям. Нет. Человек стремится испытать совершенно все ощущения, на которые запрограммирована его нервная система, в том числе и отрицательные, поэтому человек сам творец и коваль не только своего счастья, но и своего несчастья. Он сам себе устраивает такие ситуации, чтобы страдать, если его этими ситуациями обделила судьба. Такова наша потребность.
Тогда вы наверняка сможете мне объяснить следующую ситуацию: будучи подростком, я страдал, если ни с кем не встречался. Но когда знакомился с девушкой, которой нравился, то мне становилось с ней скучно, и я искал другую, а если знакомился с той, которая не хотела меня полюбить, то страдал уже от неразделенной любви.
А почему неразделенной? Вам было не скучно с той, которая вас не любила, и скучно с той, которая к вам относилась хорошо?
Да, именно так.
Да, да, да… Перца не хватало, экстрима.
Но пару лет назад это поменялось – сейчас мне с девушкой не скучно, хотя любовь взаимна. Как человеку понять, что ему нужно и как мировоззрение и потребности меняются с возрастом?
Известно, что подростки – люди малоуправляемые, они нонконформисты, они стремятся отрицать порядки, установленные отцами, и устанавливают свои – всегда, во все времена. У людей юных очень высокий гормональный уровень – это задано природой, они гиперактивны и гиперсексуальны, они предназначены природой к борьбе между собой и со старшими, чтобы занять свое место в мире. Человек запрограммирован в юности на преодоление трудностей и испытание страданий, пока он добьется своего. А если в этом возрасте он попадает в тепличные условия, и ему не нужно выгрызать свое место, драться с соперниками, отгонять старшего от своего куска и своей самки – у него образуется дефицит отрицательных эмоций, дефицит трудностей, а на уровне чувств – дефицит страдания. Тогда он начинает это страдание искать себе сам, не понимая, что он делает, потому что таков инстинкт, такова наша психическая структура. Поэтому юность так часто несчастна в первой любви – не потому, что первая любовь очень трудна, а потому что потребность страданий запрограммирована в подсознании.
Душа другого человека – не это ли главное желание любви: чтобы она была открыта только тебе, только одному человеку?
Обычно, когда кто-то кого-то любит, хочется не только, чтобы душа, но еще чтобы тело и чтобы вообще судьба. Но поскольку нормальный человек все-таки не некрофил, то кроме обладания телесного нужно еще обладание личностное. Потому что душой мы обычно называем совокупности доминирующих черт психики. Совершенно естественно мы хотим обладать человеком в комплекте и очень хотим, чтобы он так же обладал нами. По-простому это уже много веков называется слиянием душ и тел. Здесь нет ничего нового.
Михаил Иосифович, почему человек свободный от отношений часто чувствует себя загнанным в угол, а обремененный отношениями, наоборот, может вдохнуть полной грудью?
Под свободой мы обычно понимаем минимум предписаний, с которыми должны считаться. Минимум обязанностей, которые должны исполнять. В этом плане холостяк свободнее человека женатого, особенно обремененного кучей больных родственников. Тем не менее человек не создан для того, чтобы умереть в одиночестве, а запрограммирован он так, чтобы передавать свои гены и обеспечить им максимально благоприятные условия для развития, размножения и дальнейшей передачи. Это инстинкт. Это вселенское устройство. Человек, как правило, женится/выходит замуж, заводит детей не потому, что он составляет себе рациональный план: вот не найти ли мне пару, не совершить ли 12 половых актов, не размножиться ли, не оставить ли потомство? Нет, он это делает просто потому, что ему хочется. Наша психология и наша психика – это обеспечивающий механизм для наших основных дел – мы размножаемся не потому, что так задумали, а потому что нам хочется этого. Потом рождаются дети, часто неожиданно, часто против желания, часто вне брака, но уже поздно, потому что таков механизм появления детей.
Поэтому, кстати, люди всегда знали, что сексуальные отношения должны быть связаны социальным институтом, потому что сексуальные отношения без появления новых людей – это невозможно, а о новых людях надо заботиться: у них должен быть корм, должна быть защита. В настоящее время проведен интереснейший опыт: принципиальное отделение сексуальных отношений от продолжения рода. Вообще, это самый легкий и короткий путь к схлопыванию нации, к депопуляции. Это очень просто: отделите секс от деторождения и через два поколения популяция вымрет. Нынешняя идеология неолиберализма пропагандирует, что каждый имеет право на распоряжение своим телом и не понимает, что человек не сам по себе. Таким образом, когда человек томится от того, что он один – это инстинкт в нем говорит, а если оформлять чуть изящнее, сущность его в нем говорит.
Возможна ли любовь на расстоянии? И сохраняется ли связь между двумя любящими людьми, находящимися в разлуке?
Вы знаете, в принципе вне всякого сомнения. Насколько это может быть на всю жизнь – у кого как заложено. Женщины более склонны к постоянству, а мужчины – к полигамии, потому что так устроено природой, так устроены особи, так устроена вселенная. Но в чем дело на расстоянии? Разлучили двух людей, которые друг друга очень любили, и они страшно страдали! Их ощущения достигли такой невероятной силы, когда человек буквально погибает от лишения любви и жить больше не хочется! И кого ты им ни подложи – таких ощущений больше не будет. Именно это воспоминание останется на всю жизнь – вполне частый случай. И допустим, в 50 лет они встречаются и, как правило, ничего не возникает. Они уже привыкли к тем, с кем жизнь прожили, и видят, что ничего особенного-то и не было. Ведь в разлуке ты по своим потребностям лепишь величественный образ другого внутри себя – вот какая история.
В СССР было неприлично говорить о сексе, а сейчас, наоборот, стало неудобно говорить о любви. Почему произошла такая рокировка?
Понимаете, развитие какой-бы то ни было тенденции – культурной, идеологической – это маятник. Существует понятие колебательного контура в философии, в социологии, в эволюционном взгляде на социум. Улитка на пищу ползет не прямо, она ползет зигзагами, на всякий случай, чтобы не упустить. Точно так же в отношениях человеческих. В Древнем Риме была необыкновенная свобода нравов, толерантность во всем. В чем-то даже круче нашей. А христианство победило потому, что людям были необходимы жесткие критерии. Людям потребно знать: надо так? Или вот так? Потому что полная неопределенная свобода для людей непереносима. И христианство, мягкое внешне, было совершенно категорично внутренне и победило. Люди пришли к нему сами, и в результате настал средневековый аскетизм, когда сексуальные отношения были запрещены вовсе! При советской власти вначале объявили полнейшую свободу. Лига «Долой стыд!» выходила в голом виде с лентой через плечо и господствовала коллонтаевская теория «стакана воды»: что для просвещенного прогрессивного пролетария половая жизнь – нормальная потребность, и нечего там рулады разводить. Но товарищ Сталин был иначе воспитан и из страны был другой, поэтому все гайки завернули довольно крепко. Когда Станислав Ростоцкий сделал сцену бани в фильме «Тихие зори» – это была советская эротика, киномеханики кадры стригли, чтобы дома рассматривать. А теперь, ребята, у нас свобода, без цензуры – и оно грянуло в другую сторону, разумеется, в совершеннейшее б…ство. После этого говорить о неких возвышенных отношениях стало немного странно, для этого стало не хватать пространства СМИ, вообще социокультурного пространства. Ну, ничего страшного, пройдет время, и все оно вернется на круги своя, и все оно пойдет в другую сторону…
Be First to Comment