М.Веллер ― Итак, воскресенье, 17-06. Михаил Веллер. Подумать только с какого вопроса мы сейчас начнем. У меня не было сил поставить его не первым. Ник такой отличный: «Дексаметазон-1». И вот этот Дексаметазон – я не знаю, его пьют или взрывают – спрашивает: «Михаил Иосифович, порекомендуйте, что почитать о покушении на лидеров. Спасибо. Андрей». Спасибо за вопрос, Андрей.
так примерно в 94-м, помнится, я приобрел удивительное сочинение на развале на улице, на старом Арбате, которое называлось «Поваренная книга анархиста». Это формат, помнится, А-4, мягкая обложка, на двух скрепочках. Там было столько рецептов как сделать то, чем можно взорвать – сейчас мы вам расскажем, что – но, по-моему лет через десять книгу запретили, но она где-то у меня в углу затерялась.
Итак, что касается покушений на лидеров. Вы знаете, первая книга, которую мне доводилось читать о покушении, меня повергла в национально-исторический пессимизм. Эта книга Степняка-Кравчинского «Андрей Кожухов» — был такой известный роман в конце 19-го века. И тогда я полез в энциклопедию — это было задолго до эпохи интернетов – и узнал, что Степняк-Кравчинский – член организации «Народная воля» — средь бела дня, в половине первого пополудни на перекрестке Литейной части и Невской першпективы заколол кинжалом шефа жандармов Петербурга Мезенцева; вскочил на подножку пролетки, ударив кинжалом, затерялся в толпе, убежал и съехал в Лондон. Вот это о покушениях.
В Лондоне он попал под маневровый паровоз. Знаете, в конце 19-го века паровозов было не так уж густо, как машин сейчас. Так вот, этот Степняк-Кравчинский, мастер конспирологии и терроризма, пишет, как человек хочет убить царя, а царь разгуливаешь сплошь и рядом почти без охраны. 19-й век, середина, ну, скажем так: 60-е годы. 70-е начинаются 19-го века. Охрана если есть, то она вдали, а государь гуляет как будто сам. Охрана смотрит, чтобы не попадались посторонние. А ежели вдруг посторонний попадется, то он должен снять головной убор, стать близко к стойке смирно, глаза опустить вниз и ждать, пока государь пройдет мимо.
Короче говоря, упомянутый Андрей Кожухов решает убить государя. Ему приносят револьвер. Он оказывается на Дворцовой площади, начинает стрелять. А государь в плаще-прелине убегает от него, петляя как заяц, и Андрей Кожухов в него не попал. Хотя в результате его повесили.
И я подумал со смесью жалости и презрения: Боже мой! Ну кто же идет на дело с чужим не пристрелянным оружием? Ну, хоть бы они выписали кого-нибудь из сицилийской мафии и им бы за соответствующие деньги убрали кого угодно. Но прошло определенное время – оказалось, что наши ребята сами отлично умеют убирать кого угодно. Прекрасная книга о покушениях, которая наводит на мысли.
Но огромная литература о покушении на Джона Кеннеди, которого, значит, застрелили. Вот днями, если я не ошибаюсь, в США вышла книга человека, который работал на кубинскую разведку и который рассказывает про этот заговор, эту группу, сколько стреляли и так далее. Книги в руках еще не держал. Содержание знаю по некоторому общему сокращенному пересказу. Покушение на Кеннеди – это классика покушений. О нем миллионы людей думают уже десятки лет, и сдается мне, учитывая, совершенно потрясающую биографию Ли Харви Освальда, который вдруг из морской пехоты попросил убежище в Советском Союзе и сменил гражданство и получил советский паспорт и был направлен на жительство в город Минск под предлогом: а там климат мягче, ближе к европейскому. Это в Одессу надо было посылать, чтобы климат мягче, потому что в Минске совершенно нормальный, знаете ли, климат: зимой – зима.
А потом он решил жениться на русской девушке и женился на ней меньше чем через месяц после знакомства! Я вам доложу, что эта процедура — женитьба с иностранцем, иностранкой занимала полгода. Выматывали все жилы в загсе, требовали такое количество справок…
А потом он решил уехать – и его выпустили легко, и она поехала вместе с ним. Ребята, так не бывает. Короче, по моему разумению это был продукт сотрудничества советских и американских спецслужб. Это гарантия того, что правды мы никогда не узнаем. Ну, это покушение на Кеннеди.
Ну, как поганый актеришка Бут застрелил Авраама Линкольна, это известно. Можно говорить о покушении применительно к Октябрьской революции. Но расстрел государя – это не покушение. А вот лидера государства -Павел. Одни говорят: пришибли табакеркой, другие говорят: задушили шарфом. Одно другому не мешает. Короче, смотрите в Русском музее портрет Платона Зубова. Это был красавец-супермен. Он был бы украшением любого собрания, любой команды суперменов. Были, были люди, понимаете, и в России тоже, не надо думать…
Сколько был покушений… На Востоке любили удавливать. Да, но они были еще не лидеры, они были только претенденты: братья, родственники всякие. Сколько убирали лидеров!
Чудесная история, как убирали Амина. Это группа «Альфа», это в 90-е годы все было написано, и фотографии и установки «Шилка», которые разнесли этот дворец с его мелкими укреплениями и так далее. Огромная литература. Это нужно влезть в интернет и почитать.
Но что характерно: почему-то необыкновенно увлекательно. Но сейчас никто не знает, товарищ Сталин умер сам или ему помогли? Учитывая его несколько до безумия неосторожное поведение в последний год жизни, учитывая, что в последние месяцы он уже ходил без титула Генерального секретаря, потому что Пленум не предусмотрел – мягко – это должность, ну, и так далее. Это интереснейшая тайна истории смерть товарища Сталина. Библиотека есть с такой литературой, и не хотелось бы заострят на ней свое внимание, потому что лидеры государств очень нервно относятся к литературе о покушениях на лидеров. Вот и нам приходят такие, понимаете ли, вопросы.
Давайте мы переключимся на что-нибудь такое, более интересное, актуальное. И вот у нас есть группа вопросов – я не буду зачитывать по отдельности— по матчу, стало быть Ковалев – Андре Уорд, который состоялся… ну, для нас это было ночью прошедшей – в Лас Вегасе. Вы знаете, кое-чем отличается этот матч. Я видел его в записи уже, запись появилась мгновенно. Читал рецензии.
Получается вроде, что выиграл Ковалев, но здесь так. То есть это полутяжелый вес, это сразу разыгрывались три пояса: WBO, WBA, IBF. Вот по всем трем версиям все три пояса выиграл стало быть Андре Уорд. Но на этого полутяжа – Андре Уорда — пожалуй, пари ставились 1,5 к 1, 2 к 1, то есть у букмекеров он, однако, был лидером, хотя у них одинаковое количество боев, побед, нокаутов и так далее. Но есть такое мнение, что у Уорда были более крепкие, более сильные соперники побежденные. Трудно сказать.
Однако во втором раунде Ковалев послал Уорда в нокдаун. Это был не сильный нокдаун, потому что, знаете, со слабой челюстью и со слабой головой в бокс, разумеется, не идут, особенно на уровне полутяжей. Но это был нокдаун совершенно однозначно. Рефери начал уже открывать счет, а три судьи, так называемые боковые, а вернее, именно они и есть судьи, сидящие у ринга – 114-113 – разница одно очко – отдали победу Уорду.
Надо сказать, что в зале отнюдь не все были согласны. Имели место случаи возмущения, крика и свиста. Ковалев сказал, что он пользуется предусмотренным в договоре правом вызвать Уорда на реванш. Уорд сказал, что «с нашим удовольствием, мгновенно». Но что еще характерно: за этот матч Ковалев получил 2 миллиона долларов – ну, тоже не совсем задаром, — а Уорд, однако, 5. То есть он явный лидер, он насколько выше котировался.
Но гражданство, ребята, гражданство, вы понимаете. То есть Майк Баффет, который со своей благородной сединой, изящным лицом и знаменитым зычный голосом, вот он сказал в духе, что «ну, не очень хорошие отношения между Россией и Америкой; это могло как-то сказаться», — сказал он уже вскользь после окончания матча. Но все это, на мой взгляд, говорит решительно о чем – говорит об ухудшении российско американских отношений и о том, что бокс – почему бокс? – любой спорт давно перестал быть чистой игрой.
Ситуация вокруг боксера Ковалева говорит о том, что любой спорт давно перестал быть чистой игрой.
Если все думают, что вот в России – грязный спорт, все применяют допинг, а везде в мире чистый спорт. Да, в России, пожалуй, допинг применяли размашистее, чем где бы то ни было типа раззудись то ли рука, то плечо – ну, короче, раззудились. Но, что касается чистой, честной игры, то это все, конечно, немножечко не так, знаете. Это, конечно, полутяжелый вес не тяжелый, но все это моменты престижа. Так что мне это все не нравится. Конечно, свидетельство несколько нехороших отношений. Да, все три судьи были американцы, разумеется.
Группа вопросов по Мединскому относительно цензуры. «Есть ли цензура на «Эхе»? А если нет цензуры на эхе, то почему забанивают некоторые вопросы? Вот я пишу-пишу а вопросы не доходят». Отвечаю. Чтобы мне кто когда не «Эхе» говорил, что говорить можно, чего нельзя – вот свидетельствую как на духу: лично ничего подобного не было.
Что касается вопросов, товарищи, иногда приходят вопросы интересные. Иногда приходят вопрос с замечательными матюгами, которые сводятся к тому, что вы все «трах-тах-шарах!» Ну, знаете, это не то чтобы цензура, это, скажем так, редактура. Иногда приходят вопросы типа: «Вы еще там не сдохли?» и так далее. Поэтому некоторые вопросы, простите великодушно, не доходят. Иногда приходят вопросы безумные, шизофренические. Но если он, в общем, безвредные, то их тоже пропускают, хотя это уже пишут клинические… как это сказать… душевно не совсем здоровые люди, которых, я повторяю который раз, 2% в любом обществе было всегда. Это насчет цензуры на «Эхе». Это все-таки бросьте.
Что касается цензуры вообще. Цензуры как института… Вот главное управление по делам литературы в Советском Союзе: цензор, он же главлитчик – прочитывание – печать: «Разрешено Главлитом». Нет, ничего подобного нет. Есть ли некоторая цензура по факту? Цензура по факту означает: вот эта газета проводит такой курс, а вот эта такой. То, что в Америке нет цензуры – безоговорочно. Но если бы вы на канал CNN принесли ролик про Трампа, он бы там не появился никогда. Это называется «редакционная политика». Поэтому разные телеканалы, разные радио занимаются разными вещами.
Вдруг появляется какая-то фигура, которую не хотят нигде. Ну, в обиходе это называется «попасть в стоп-лист». Вот человек был-был и вдруг – раз! – его никуда не зовут. Хотя его никто не поражал в правах, его никто не сажал. Является ли это цензурной? Ну, по факту что-то такое вроде Володи. Я не помню, когда я последний раз на телеэкране видел, скажем, Григория Явлинского, абсолютно официальную фигуру, которому никто ничего плохого совершенно не предъявлял.
Но и не он один. Есть ряд фигур, которые нежелательно упоминать и куда бы то ни было пускать. То есть где Стрелков? Нет Стрелкова. Был — и не стало. А почему? А нефиг потому что. Информацию пусть по затухающей. Про Суркова так не очень много слышно. Сейчас не могу представить Суркова, допустим, на беседе на канале хоть НТВ, хоть каком угодно. Он находится в стоп-листе? Да ни боже мой! Ну, просто так оно складывается. Так что редакционная политика иногда, конечно, имеет место.
А вот, когда будет цензура насчет истории – а она уже есть, — это уже интересно. То есть это не важно, что говоришь правду. Эту правда не соответствует определенной идеологии. Вот это вот уже тяжело. Это нельзя назвать цензурой. Но, черт его знает, а как это называть? Это взгляд такой, вы понимаете.
В связи с фильмом, который еще не видели, но мнение все имеют. Нет, некоторые уже видели: «28 панфиловцев». Я посмотрел трейлеры, сколько они есть, в интернете и почитал про это. Могу не более, чем составить общее впечатление, но что касается самой этой истории, легенды, мифа героического – это я в курсе. И, конечно, миф отдельно, легенда отдельно, а правда отдельно. Потому что, да, действительно, стояли насмерть под Москвой. Умирали за пушками, врага не пропускали. Вот все это чистая правда.
А когда вот конкретика – конкретика – это уже немного иначе. Потому что командир, значит, 1075 полка свидетельствовал, что та было 2 роты, в каждой по 120-140 человек. А сказать точно невозможно, потому что вот их 140, снаряд прилетел – и вот их 138. Ну, понятно же, почему. Но весь полк в тот день набил то ли 5, то ли 6 танков – было такое свидетельство. Немцы, конечно, фашисты и гитлеровцы были наши кровные враги, совершенно смертельные. У них было написано, что они в этом месте в этот день не потеряли ни одного танка. Ну, как хотите, так и понимайте.
Все это детали. Все это никак не изменяет общего хода вещей и общего противостояния. Ну, конечно, там должен стоять памятник 1075 полку, всем погибшим, известным и неизвестным. Я не знаю, кто там числится павшим смертью храбрых, а кто числится без вести пропавшим. Вот попал снаряд, осталась воронка, где-то рука валяется в кустах, нет тела – без вести пропавший.
Что касается смертных медальонов, их многие выбрасывали. Как-то вот по свидетельствам не любили солдаты эти маленькие черненькие цилиндрики, куда должны были на бумажке написать свои данные и носить хоть на ниточке на шее, хоть в кармане, хоть где. Суеверное было отношение: не надо этого носить. Находя, а кого находят – неизвестно. Так что, что тут можно сказать?
И вспоминается мне из книги все того же Николая Николаевича Никулина «Воспоминания о войне», эпизод про отступление, 42-й года, лето. И вдруг дорога на танкоопасном направлении оказывается никем, ничем не прикрыта. Ну, потому что драп. Вот сейчас слово «драп» не употребляется. Так же, как применительно к войне не употребляется слово «славяне». Вот все эти разговоры в фильме «28 панфиловцев»: «Сегодня ты казах, но русский, а завтра русский, но в Казахстане буду казах» — это все чистейшая пропаганда. Это даже не миф, это политика сегодняшнего дня, которую туда имплантировали.
Ближайшие недели и месяцы нам сулят какие-нибудь интересные передвижения под ковром
А вот «славяне» – было обращением абсолютно обычным, независимо от национальности: «Что, пошли, славяне?» То есть друг друга в действующей армии в 1-м, 2-м эшелоне называли «славяне». И слово «драп» было совершенно военного лексикона: «драп», «большой драп», «у нас был драп». Сейчас нет, это нехорошо, это вроде непатриотично так говорить. Ну, хотите – историю знайте, хотите – нет.
Так вот, во время этого драпа, когда остается неприкрытая абсолютно дорога на танкоопасном направлении, и какой-то старшина с медалью «За отвагу» еще за финскую войну начинает отлавливать по одному и говорить: «Значит так, вот ты…, ты – вот сюда. Так, это твой взвод? Где лейтенант? Значит так: меня будешь слушать. Вот здесь рой окоп…». Он где-то останавливает две пожарные машины, велит их поставить поперек дороги, опрокинуть набок, чтобы чем-то дорогу загородить. Он где-то хватает две 45-миллимитровые пушки – все, что осталось от батареи из 4-х и велит закопаться вот в той лощинке. Он в течение часа из ничего, из отступающих, разрозненных бойцов создает заслон на танкоопасном направлении. И в это же время посылает людей найти чего-нибудь, сказать, что кого-то надо прислать.
И вот несколько часов этот старшина держал эту колонну, когда подошли немцы. Ну, а когда подошло свое подкрепление, он вдруг как-то исчез, растворился. В общем, он уже не был необходим. И никто не запомнил, ни как его звали, ни из какой он был части. Все перемешалось. «Вот на этих людях, замечает Никулин, все, в общем и держалось, думаю я», — пишет он.
Вот на таких людях все всегда и держится. Понимаете, есть определенная несправедливость, когда держится все на таких людях, а пишут о других людях. А так все, конечно, хорошо. Так-то оно все, конечно, ничего.
Да, у нас еще вопросы – группа – конечно же, по Улюкаеву: «За что его посадили, как вы думаете?», «Надо ли за это?..», «Брал ли он взятку?» Вы знаете, честно вам скажу, вот почему-то лично меня – может быть, вдруг у меня какой-то приступ аполитизма, аморализма, апатриотизма – почему-то меня судьба Улюкаева не заботит нисколько. Если они там все пересажают друг друга, то заботиться и беспокоиться нужно только об одном: чтобы эта волна посадок, как бывало уже неоднократно, не дошла до людей внизу, так называемого простого народа, который будут сажать по разнарядке ни за что ни про что, чтобы показать, как хорошо работают правоохранительные органы. Вот об этом надобно хорошо думать и заботиться по возможности, чтобы этого не было.
А посадят ли там еще одного министра? Господа, я не то что выскажу точку зрения, но метафора такая, такая литературная метафора, что, вы знаете, вот едешь на бомбиле, заходишь на рынок, в магазине книжном с кем-то разговариваешь – и очень часто высказывается мнение: «Сажать надо их всех!» Нет, мы, разумеется, этого не разделяем. Это только суд – беспристрастный, честный, объективный – должен решать, кого сажать, а кого не сажать.
Но в общем и целом, я вам скажу, что настроения такие, что если вдруг – не приведи боже! В страшном сне… — посадили бы их всех, то, видимо, не было бы большого горя. С этим связан еще один вопрос. Считается – есть такая статистика, есть такой опрос… этих вопросов сейчас, этих статистик! Но рациональное зерно всегда есть, — что 50% населения хотели бы жить при Сталине. В этом опросе и в этом ответе только один изъян. Надо же уточнять. Товарищи, а вы при Сталине хотели бы жить в каком качестве: в качестве зэка или в качестве вохровца в лагере за Полярным кругом – тоже несладкая житуха; или в качестве ответственного работника, которого назначили на должность, а в течение годы предыдущих четырех его предшественников в три месяца раз снимали и кому «десятку», а кого расстреливали»? Или бы вы хотели быть колхозником, который дохнет с голоду? И никого не интересует, что он дохнет с голоду всей семьей.
Вы бы хотели быть кем при Сталине? Понятно, вы бы хотели быть героями-истребителями из одноименного фильма. Вы бы хотели быть стахановцами, вы бы хотели быть героями фильма – как они называются… «Кубанские казаки», вот героями этого описываемого настоящего, которое создавал товарищ Пырьев и другие товарищи, которые друг про друга рассказывали, вспоминали и писали, какие они все были талантливые. Все они были продажные негодяи за редким исключением. Вы уточните, в качестве кого вы бы хотели жить при Сталине. Это, вы знаете, очень характерно.
Половина страны с восторгом подписались бы сидеть под домашним арестом в доме Улюкаева, с питанием Улюкаева…
Но имеется-то в виду, что они-то будут маршировать на параде физкультурников или, наоборот, смотреть из окна на физкультурников, или смотреть парад по телевизору, забыв, что телевизоров еще не было. И будут идти и петь, что «широка страна моя родная». Вот это красавица Орлова, вот это красавец Столяров – все в белом. Ага, сейчас!
Но имеется в виду, что все воры будут сидеть в тюрьме! Вот это народу страшно нравится. Вот эта ушедшая в народ, в фольклор, в культуру фраза: «Вор должен сидеть в тюрьме», она вот глубоко близка. И поэтому Сталин как миф, он, понимаете ли, соседствует с представлением о том, что воры должны сидеть.
Таким образом, за что посадили Улюкаева? Я думаю, за все, понимаете? Когда в «Гамлете» говорят про актеров, которых он пригласил в замок, что «не беспокойтесь, милорд, их примут так, как они того заслуживают», а Гамлет кричит вслед: «Нет-нет, гораздо лучше! Потому что если каждому воздавать по заслугам, то кто же избежит порки?» Ну, и как вы думаете, кто же из высшего руководства России избежал бы порки? А почему только в России? Представьте себе как на Гревской площади порют Олланда. И какие толпы радостного народа кругом. Представьте США, две площади – потому что народ не вместится – на одной площади порют Трампа, а на второй – Хиллари Клинтон. И на каждой площади свой огромная толпа, которая приветствует это зрелище. Люди очень любят своих лидеров. Кстати, о первом вопросе – о покушении на лидеров. Перерыв на новости.
Так вот, что касается комментариев и суждений в России о политике, это вот ковер шевелиться и по складкам шевелящегося ковра пытаются понять, что же делают бульдоги под этим ковром. Или, конечно, вот пещера Платона, та самая пещера, на стене которой отражаются какие-то тени фигур, которые проходят перед входом. И вот мы смотрим на эти неясные, колеблющиеся тени и пытаемся понять, а что это за фигуры перед входом в пещеру и что они делают?
О чем можно судить? О том, что позиция, судя по всему, человека, которого многие опасаются, Игоря Ивановича Сечина, стала весьма сильна. Там попробовали про какую-то яхту, про какой-то домик чего-то там такое, какая-то принцесса, не принцесса – шарах! – все конфисковать и заплатить только столько, чтобы разорить. И тут, понимаете, опять же конфликт Улюкаев – Сечин. Фигуры не однозначные и давно говорили. Рамзан Ахмадович Кадыров, который правильно понимает политику Кремля, ибо ему нельзя понимать ее неправильно, тоже сказал, что Улюкаев, он мешал что-то нефтехимическое передать наконец Чечне. Это говорит о том, что это генеральная линия. Что же делается с этой генеральной линией? Кто же рулит в этом доме?
Позиция, судя по всему, человека, которого многие опасаются, Игоря Ивановича Сечина, стала весьма сильна
Когда вертикаль власти, которая отстраивалась 20 лет, затачивается под верховное административное лицо, под президента, то другой сильной фигуры поблизости быть не должно. Интересно, объявят ли через какое-то время Улюкаева бразильским шпионом, который стал сотрудничать со следствием и поэтому ему дали 18 лет условно?
Что касается домашнего ареста. Я у вас уверяю, половина страны с восторгом подписались бы сидеть под домашним арестом в доме Улюкаева, с питанием Улюкаева и так далее. Это, знаете, домашний арест домашнему аресту рознь. Это тебе не бомж в норе под мостом находится под домашним арестом.
А вдруг окажется через неделю или через 3 месяца, что совершенно неправедно пострадал господин Улюкаев? А кто это на него наехал? Кто это предоставил ложную информацию? Учить надо действия товарища Сталина, начиная с 17-го года и вплоть до марта 53-го. Это великий учебник внутренней политики в авторитарном государстве на российском материале. Там, я вам доложу, такая энциклопедия. С этим связан один из вопросов: «А чего это у нас даже еще дореволюционные архивы, — спрашивает один из слушателей, — до сих пор засекречены? Что там может такое быть?» Там может такое быть, что у нас и то, что было при Иване Грозном и то засекречено, то, что было при Владимире Святом, тоже, понимаете, сомнительно. Так что не-не-не, что касается истории, мифологии и прочего…
Но мы возвращаемся к товарищу Сталину и к существующему положению. Сначала было – что? Сначала вместе Съели Троцкого. А потом – что? А потом другие люди по одному съели всех конкурентов товарища Сталина. Даже те, которые были друзьями! Но нельзя быть слишком влиятельными. Вот Сергей Миронович Киров – до сих пор темная история. Да, Николаев… и в коридоре…, и ревность…, и половая распущенность… И в Ленинграде всегда шептались, оглядываясь, что недаром-недаром Мариинский театр стал называться Кировским. Любит зайти в директорский кабинет Сергей Миронович и какую-нибудь балеринку пригласить. Но сплети-сплетни! Слухи грязные, конечно! Но всем народу на роток не накинешь, понимаете, платок.
Рамзан Кадыров тоже сказал, что Улюкаев, мешал что-то нефтехимическое передать наконец Чечне
Так вот, там, где один рулит, никаких кандидатов в рулевые быть не должно. Так что ближайшие недели и месяцы нам сулят какие-нибудь интересные передвижения под ковром. Это мы как-то вскоре увидим.
Тут вот на сайте «Эхо Москвы» мысли Алексея Кудрина насчет того, что должно быть в России: интеллектуальная капитал и прочее. Прочитал внимательно. Я всегда внимательнейшим образом, каждый день практически, читаю весь сайт «Эхо Москвы». И вот Кудрин меня поразил и те, кто это поместили, выбирали эти кусочки, то есть это некие банальнейшие положения, это некое дважды два – четыре, а Волга впадает в Каспийское море. Ну, может быть, Кудрина назначить начальником, чтобы дергать его за ниточки из-за ширмы, а подать Кудрина как оппозиционера, который за все хорошее, который будет дружить с Западом?
В связи с этим, конечно, группа вопросов – ну, все никак не успокоятся – недаром же народ сказал еще годы назад, что никогда российские пенсионеры не жили так плохо, как при Обаме, а теперь они будут плохо жить при Трампе. Так что какая разница российским пенсионерам, при ком, собственно, жизнь, но народ волнуется: вот Трамп – это для нас хорошо или это для нас плохо? Вы знаете, для нас имеет значение совершенно другой президент, вот здесь можно совершенно успокоится. Трамп – человек серьезный, и вот ему, если он нормально укоренится, конечно, палец в рот класть не надо, как любили выражаться пикейные жилеты.
Трамп-хорошо или плохо? Для нас имеет значение другой президент, вот здесь можно совершенно успокоится
Я думаю, чего можно ожидать в ближайшее время – ну, разумеется, я так думаю, как говорил герой Фрунзика Мкртычана. Во-первых, что Европа, страны члены НАТО таки начнут платить свои по 2% в бюджет НАТО. Найдут эти деньги как миленькие, никуда не денутся.
Второе: история с Сирией. Вот представим себе на месте Трампа некого спокойного, трезвого человека, который ставит вопрос: Ребята, а вообще, на хрена нам Сирия?» То есть, понятно, через Сирию можно проложить газопровод и нефтепровод из Катара и окрестностей, чтобы гнать нефть и газ в Европу, и они будут дешевле стоить, а будут дешевле стоить и нам тоже будет лучше. Знаете, что? Провались они все пропадом. Давайте разрабатывать собственные месторождения. У нас их хватает, да еще новые огромные отрыли. Пускай Сирия с соседями разбирается сама, потому что от нее, начиная с момента создания кроме головной боли, от этой Сирии, никто ничего не знал.
Далее. Россия хочет вооружать Сирию – пожалуйста. Если России некуда девать деньги и она думает, кому бы еще подарить много оружия – пожалуйста. Начиная с 56-го года Советский Союз гнал пароходы, караваны, горы оружия на Ближний и Средний Восток и все оно там благополучно пропадало. Ну, пускай гонят человеческий труд в Сирию, если они хотят быстрее развалиться и обнищать в конец – пускай они содержат Сирию, ради бога.
А что касается ИГИЛа, да, в самом деле, пускай Асад и ИГИЛ режут друг друга. Самое главное, не выпускать их никуда из этого, потому что ну что это такое?.. Ну, например, где-нибудь холера – ну что? – значит, этот район объявляется в карантине по холере. Потому что, если они эту холеру разнесут по всему миру, то всем хуже будет. А ИГИЛ – это хуже холеры, вы знаете. Так что все эти безумные европейские планы типа шведских: «Они приедут, и мы им все дадим, чтобы они быстрее адаптировались» — ну, бывает, ну сумасшествие, ну покарал Господь людей на определенной стадии.
Так вот, во-первых, дорогая Россия, делай, что хочешь с Сирией, а вот насчет Ирана давайте заканчивать. Потому что если это открыто фашистское, открыто экстремистское государство сделает свою бомбу – а оно ее сделает в несколько месяцев, как только начнет ее конкретно заканчивать (почти все уже сделано) – то тогда мир изменится крепко. А это государство говорит открыто, что главные враги – евреи, а, кстати, американцы, потому что Америка — совершенно еврейская страна. Все евреи должны быть уничтожены, ну, и американцы, потому что американцы – это тоже евреи, вольные и невольные. Да и вообще, в общем, все враги ислама должны стать или мусульманами или с ними надо как-то разобраться. Прекрасная страна, чтобы поставить туда на 10 миллиардов вооружения. Что я могу еще сказать?
Так что я боюсь, что с Трампом Ирану будет жить немного труднее. А махнуть Сирию на Иран – это очень даже хорошо. Потому что в России будет понятно: в Сирии мы победили. А что касается, да где он, этот Иран? Это он Персия или он как-то иначе называется? Вот, я подозреваю, будут такие вещи.
Дорогая Россия, делай, что хочешь с Сирией, а вот насчет Ирана давайте заканчивать
Но у нас сегодня нет времени, чтобы разобраться с товарищами социал-либералами. Понимаете, когда сейчас говорят либерал, имея в виду западных либералов, ну, те, которые пишут: «Произошла трагедия, потому что вот избрали Трампа, послушали не нес, а других людей». Они не либералы, они социал-либералы. А либерал отличается от социал-либерала примерно как гриб отличается от атомного гриба. Потому что либерализм говорит: «Ребята, кто чего хочет и может – вот пусто тот то и делает, а государство – для установления и соблюдения основных законов, а далее давай: как потопаешь – так и полопаешь, и не должно государство соваться во всякие там отношения.
А социал-либералы говорят: «Нет-нет, как раз государство должно выравнивать отношения, должно помогать всем слабым, содержать всех сирых; государство должно заниматься практически уже всем, и государство это вырабатывает идеологию; эти идеология в общем и целом называется политкорректностью». Вообще, об этом хорошо бы написать книгу, но так жалко тратить время на эту книгу, вот честное благородное слово, что мысли просто черные одолевают.
Понимаете, социализм, он же начался не в Советском Союзе. Он ведь начался где? В Европе. Где что-то – во Франции, что-то – в Германии, и отчасти что-то даже — в Англии. В Россию он пришел уже позднее, в конце 19-го века. В Европе уже не только Маркс, а где там Бланки, а где там все на свете! В России российские социал-демократы – как большевики, так и меньшевики, так и эсеры (социалисты-революционеры) – это такое боковое полутуземное ответвление европейского социализма. Это тот самый социализм, которому Россия обязана 70-ю годами советской власти, где мы первые вышли в космос, где мы вырезали казачество, выморили крестьянство, придавили интеллигенцию, построили концлагеря. Но, с другой стороны, «делали ракеты, перекрывали Енисей, а так же в области балета…» Была светлая сторона, была темная. Вот мы этим всем обязаны социализму, вы понимаете.
Понимаете, социализм, он же начался не в Советском Союзе. Он ведь начался где? В Европе.
А что такое Третий рейх? Что такое национал-социализм? Это немецкий национальный вариант того самого социализма. Почему это так называемый Мюнхенский путч произошел того же 8 ноября, когда готовилась социалистическая – советской рукой – революция практически по всей Германии? Эти архивы тоже никогда не будут открыты. И вот эти люди, у которых общая грибница с советским коммунизмом и немецким национал-социализмом – вот эти люди, начав бороться с тем, что они же посадили, да только побеги получились разные, изобрели среди всего прочего одну вещь. Вот если мы чего-то хотим, то нужно – что? – изобрести новое слово и этому слову придать – бог с ним со словом «коннотация» — предельно отрицательную стилистическую окраску.
Например, человек говорит: «Вы знаете, все-таки здесь живут люди, до которых 40 поколений их предков эту землю возделывали, защищали, построили эту культуру, а приезжают неизвестно кто, неизвестно откуда, которые плюют на нашу культуру и еще требуют, чтоб мы их защищали. Так же нельзя. Путь живут по-нашему». Что говорят социал-либералы этим людям? «Вы то ли натависты, то нативисты, то есть это очень плохие люди. Они за что? За дискриминацию некоренных против коренных. Да они почти фашисты, они расисты! Они считают, что они на что бы то ни было имеют меньшие права».
И когда человеку внушают это с детского сада, он верит, что это нехорошо. И бедные шведские дети поют в детском саду: «Приезжайте к нам! Моя страна – твоя страна». Святые дети! Всех хочется целовать и плакать над ними.
И к ним приезжают. И что дальше? Это относится много, понимаете ли, к чему. То есть несчастные геи, которых в свое время сажали на кол и так далее, боролись за свои права – ну, чтобы их не сажали на кол, чтобы их не уничтожали в концлагерях, совершенно справедливо, — они уже доборолись до того, что везде отменили всякие уголовные статьи, что их никак уже не преследовали, что говорили, что этого уже даже нельзя и так далее. Но далее пошел разговор о том, что нет никаких и ни малейших преимуществ между так называемыми традиционными и так называемыми нетрадиционными формами. Ложь принципиальная содержится уже в слове традиция. Я об этом как-то говорил. Традиция – это феномен культурный. Традиция – это женщина рожает лежа в Европе или, сидя на кирпичах — на Среднем Востоке. Вот это традиция. А, знаете, секс – это не традиция.
Они выискивают всех на свете в животном мире, которая когда-нибудь вступают в гомосексуальные акты и говорят: «Вот вы посмотрите, это совершенно природно». То есть принципиально сексуальный механизм отделен от репродуктивной функции.
Но если кто-то посмеет гласно усомниться в абсолютном равенстве их отношений, посмеет усомниться в том, что гендерная принадлежность человека – это не то, что ему приписано при рождении — это, знаете, возникло гораздо раньше письменности – а то, чем он при рождении явился (мальчика от девочки отличить, в общем, можно без всяких записей» — вот если он в этом усомниться, он будет гомофоб, он будет сексист, он будет сексорасист. И никого здравый смысл не интересует. Вот эта агрессивная идеология, которая ведет к созданию корпоративного государства, того самого корпоративного государства, которое объявлено основной фашизма – вот эта идеология уничтожила к 21 веку любой инакомыслие. Точек зрения есть две: социал-либеральная и расистская, фашистская и человеконенавистническая. И когда людям как панаму на уши натягивают эти слова, то они же верят. И потом они приходят после выборов Трампа и рыдают. Дорогие мои, как рыдала страна, да уж, пожалуй, больше половины страны, когда умер товарищ Сталин. Мир перевернулся. Непонятно, как жить дальше. Это относилось, конечно, прежде всего, к людям молодым, скажем, до 30. Старики-то к этом относились, прямо скажем, иначе. Вот так все в голову и вбивается.
Так что нынешний социал-либерализм – это, на самом деле, изнаночный вариант фашизма, только и всего, чтобы они о себе не говорили. Их не интересует правда, их не интересуют люди, их интересует их идеология – провались они пропадом! – совершенно надоел об этом всем говорить.
Нынешний социал-либерализм – это, на самом деле, изнаночный вариант фашизма, только и всего.
Так вот, мы переходим к вопросам. Здесь вопросы от Тезея насчет того, что «вернулся из поездки по югу Франции – Авиньон, Ницца, Марсель – у французов растет рейтинг Путина как альтернатива Олланду…». Ну, совершенно верно: враг моего врага – мой друг. Поскольку мы ненавидим Олланда и Олланд ненавидит Путина, то, видимо, Путин – это что-то хорошее. Это совершенно известно, да. «В Марселе есть кварталы, в которые не сунешься, — это давно известно – Как вы прокомментируете этот социальный тренд?» Вы знаете, вы его уже много-много раз комментировали. Это называется исламская экспансия в Европу, которая объелась белены, и находится под жестоким гипнозом и контролем на данном этапе социально-либеральной идеологии, агрессивной и нетерпимой.
Марат-112: «Как вы прокомментируете, что Сорос готовит фронтальную атаку на Дональда Трампа?» Ну, фронтальная атака – это очень по-военному звучит. Это такой Клаузевиц. Почему фронтальную, почему не фланговую? Разумеется, Соросу не нравится Трамп, потому что Сорос совершеннейший глобалист, а Трамп не глобалист. У Сороса свой интерес до сотрудничества с транснациональными корпорациями. Но я думаю, что этот весьма зрелый мужчина, он как-то всегда сумеет еще один-другой «ярд» заработать, на чем бы это ни происходило. Просто ему это не нравится. Он в другом лагере. Он, повторяю, глобалист, а не национал.
Посмотрим, кого будут сажать кроме Улюкаева. Хотелось бы дождаться, что не только сажают, но и жить лучше стало
Вот от ВИЧП… Господи, боже мой! Что люди пишут про себя. – «С 18-го года прогрессивная шкала налогообложения. Почему бы не сразу. А то бедные беднеют, а богатые богатеют…». Ну, потому что, знаете, до 18-го года – где эмир, где Хаджа, где ишак, кто сдохнет? Так оно будет спокойнее.
Ну, про Улюкаева мы уже говорили. – «С чем связана цензура на вопросы на «Эхе»? Дорогие мои, ну о чем вы – цензура? Вот видите вопрос здесь. Вопросы такие, знаете, бывают идиотские.
Юрий из города Новгорода: «Найдется хотя бы один депутат, который публично возмутиться позорным для России явлением, когда плачущие мамы на федеральных каналах с миру по нитке собирают деньги, чтобы спасти своих умирающих детей? Сейчас это особенно важно, когда принимается бюджет». Я не знаю, чем они возмущаются. Они строят, понимаете ли, свои карьеры. Но, в общем и целом, когда налоговая база и система распределения доходов страны такова, что у одних — полумиллиардные яхты, дворцы, виллы и так далее, а у других не на что лечить детей, это означает, что государство социально глубоко несправедливое. Ну, теория революций – это совсем даже другой вопрос. Мы ни в коем случае не про это.
«Почему самоубийство школьников, — пишет Бока-1937 (господи, хоть бы человеческими именами назывались) – так засекречено. А, может быть, это не самоубийство, а убийство и органы скрывают». Очень может быть. Наша любовь к засекречиванию всего – случай был известен в Таллиннской военно-морской базе в советские времена, когда командир – забыл крейсера или эсминца – дружественный поход в Англию, и он в порту – я уже забыл, в каком: в Бристоле, не в Бристоле — он увидел в магазине справочник на английском языке «Кто есть кто в советском Военно-морском Флоте». Он вывернул карманы, у кого-то одолжил — купил этот справочник. Но мгновенно, конечно, замполит на него настучал. У него не только отобрали справочник, но мгновенного, конечно, его замполит на него настучал. У него не только отобрали справочник, но крепко попортили карьеру. И хотя он говорил, что это в любом магазине, это издано тиражом…, он купил на свои деньги – ему сказали, что сведения секретные, а умничать нефиг.
Так что, понимаете, приглашаются понятые, делаются фотографии, приглашается телевидение, чтобы было понятно. Все-таки эти несчастные подростки, они покончили с собой сами или нет? Потому что как только не показывается – у нас мгновенно возникает подозрение, что власть врет. Ну, потому что кто не врет, тому нечего скрывать. Что там было на самом деле, откуда мы знаем?
Вот интересный вопрос: «Как вы считаете, имеют ли право народы Сирии, Ирака, Афганистана считать, что Вторая мировая война уже началась?» Мне это напоминает Юлиана Семенова только с поправкой: «Когда в классе проходили арифметику, я болел». Вторая мировая война, говорят, давно кончилось, так что вы эту ревизию истории 20-го века бросьте. Вы, наверное, имели в виду Третью мировую войну, а, может быть, даже и четвертую, потому что иногда «холодную» называют третьей. Да, вы знаете, они живут немного в другом измерении, немного в другом мире. У них, что третья, что двадцать третья – в общем, для них что-то такое, конечно, началось.
А вот вопрос: «Вы читали текст ноты правительства Германии правительству СССР от июня 41-го года? Где бы почитать?» Там не только этот текст. Там еще три текста относительно претензий, которые выдвигаются насчет дислокации советских войск, угрозы плоештинским нефтяным полям и так далее. Вы это все в интернете легко найдете. Вот подумайте, какие вбить ключевые слова и через 5 минут вы все это спокойно будете читать.
Вот у нас последняя минута. Вопрос последний буквально про микрофинансовые организации, которые дают под какие-то безумные 700-100 процентов деньги небольшие, потом люди попадают в рабство. Я думаю, что все это жулики, и жулики, разумеется, крышованные властью, потому что их всех арестовать или, по крайней мере, жесточайше запретить – это дело пяти минут для Государственной думы и соответствующих органов. Если не запрещают, значит не хотят, значит, они кому-то дают в лапу. Ну, вот посмотрим, кого будут сажать кроме Улюкаева. Хотелось бы дождаться сигнала, что не только сажают, но и жить лучше стало, чего все друг другу желаем. Всего доброго!
Be First to Comment