М.Веллер ― Добрый день! Воскресенье. 17-06. «Подумать только…». Михаил Веллер. Попробуем в чем-нибудь разобраться. Попробуем чему-нибудь порадоваться, огорчаться – ну, это меньше.
Очень развлекают граждан… как эти инсталляции назвать – «Весенняя Москва»? — расставленные по городу. Уже в сети много снимков, обсуждений много. Уже муниципалитет московский сказал, что и очень даже красиво, а граждане говорят — некрасиво. А некоторые говорят, что это ужас.
Нет, товарищи, это не ужас. Ну бросьте вы! Отдельные, конечно, интересные. Когда рядом с памятником Пушкину стоит инсталляция под названием не то «Весна зеленая», не то «Женщина весенняя»… То есть представьте себе эти статуи с острова Пасхи. Теперь представьте себе только голову, шею и самую верхнюю часть плеч вот того идола с острова Пасхи. Теперь представьте себе, что он не каменный, а какой-то такой зеленый, то ли из кустарника, то из чего, и на него одет венок, и рука еще торчит соответствующего размера. Если честно, вид немного диковатый и с памятником Пушкину, чрезвычайно удачным и красивым, как-то мало гармонирует.
Ну пасхальные яйца – совершенно естественно. У одно яйца торчат уши. Причем уши больше всего похожи на уши кролика из «Плейбоя». Ну такие уши, знаете, с каким-то эротическим подтекстом – ничего страшного. Ну еще где-то что-то. Знаете, вот ну 200 миллионов рублей – ну что нам 200 миллионов рублей? Ну они все равно потратят. Ну захотели люди как-то украсить родной город – это хорошо. Даже если есть над чем посмеяться – все равно хорошо. Я считаю, что взгляд должен быть позитивный. Если кому-то не нравится, то может над этим смеяться. Ну чего там возмущаться-то? Ну деньги потратили – можно подумать первый или последний раз.
Вот с деньгами хуже другое, понимаете ли. Через пару дней сравнительно невеселая дата – 30-летие чернобыльской катастрофы. По этому поводу центр ветеранов Чернобыля их организационный в Москве выселяют с занимаемой площади. Как это… заместитель начальника департамента госимущества… нет – городского имущества – сообщил, что нет больше в Москве бесплатной и бесхозной площади, в том числе, для ветеранов Чернобыля. Они там 140 метров занимали на проспекте Мира. Вот немедленно отрезать деньги от тех 200 миллионов, которые вот на эти чудесные фигуры с тем, чтобы, вы знаете, ветеранам чернобыля этот центр оставался, потому что… необыкновенно горестный штрих к портрету самого духовного в мире народа-богоносца.
Ликвидаторы-чернобыльцы – это люди, которым обязаны мы все. Многие из них не знали, на что они идут и толком себе размеров этой катастрофы никто на тот момент не представлял, начиная с академика Легасова и кончая всеми остальными. Когда представляли, то сплошь и рядом были разговоры… дневники же потом были опубликованы, что сделать вот это – будет стоить две жизни, сделать вот это – будет стоить одна жизнь. Потому что всех последствий тогда никто не знал, повторяю, и сейчас никто не знает. Не будем сейчас говорить о страшном подпрыге рака щитовидной железы у детей в Белоруссии и прилегающих к ней областях, куда лег «язык» осадков этого дождя. Не будем говорить о многом, но выгонять ветеранов Чернобыля из этого центра – это означает: не иметь в душе абсолютно ничего святого, быть, быть неспособным к административной деятельности, неспособным к какой бы то ни было чиновной работе. Таких людей на пушечный выстрел нельзя подпускать ни к какой работе с гражданами — над ними можно исключительно надсмотрщиками работать с тем, чтобы управлять их действиями, потому что у этих людей нет ни души, ни совести, ни желания во что-то вникать; они отправляют свои чиновничьи функции – ни в коем случае! Причем они скажут, что они правы, и ни одного из них, между прочим, на улицу не выгоняют. Вот такая вот история с Чернобылем.
На прошедшей неделе состоялись две годовщины дней рождения, одна, разумеется — это Владимира Ильича Ленина. Вы сейчас будете смеяться, но примерно в стотысячный раз произошло легкое обсуждение: «хоронить или не хоронить?». Я так вот и представляю себе празднование 200-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина с обсуждением вопроса «хоронить или не хоронить?». Самое главное, чтобы не замахивались на чиновников, которые выселяют чернобыльцев. А вы лучше порассуждайте о том, хоронить или не хоронить Ленина.
Все эти споры поражают своей бессмысленностью, своей никчемной бесконечностью. И я хочу еще раз повторить то, что я однажды уже предлагал: сделать из Мавзолея пантеон, усыпальницу лидеров Советского Союза, каковой Советский Союз есть чрезвычайно важный, совершенно невынимаемый этап из тысячелетней истории страны. И вот, чтобы там, как полагается, на 1,5-2 метра ниже уровня земной поверхности были похоронены: товарищ Ленин, товарищ Сталин, товарищ Брежнев, и так далее по списку. И на каждой могиле было бы какое-то подобающее скромное достойное надгробье. И пуст Мавзолей с этими могилами стоит. Это наша история, из которой ничего не выбросишь.
Казалось бы, очень просто, и казалось бы, все условия были соблюдены. Нет, оставить – пускай спорят. Ну что можно сказать? Вот, желающие спорят.
Турция – страна иной культуры. Вот эта иная культура Европе делает большую головную боль.
И еще один был день рождения, совсем другой. Видите ли, 20 апреля день рождения Виктора Суворова, он же Резун Владимир Богданович. Это человек, который в свое время, уже почти 30 лет назад в одиночку раскачал и столкнул камень истории начала Второй мировой войны. Сейчас его точка зрения является достаточно общеизвестной, устоявшейся, продолжающей раздражать официальных историков, причем отнюдь не только российских, но и английских и французских, и американских, и израильских. Ну, потому что она, так сказать, не совпадает с традиционной точкой зрения. Но она никак ничем не опровергнута. Написана уже небольшая библиотека книг – «небольшая» — это, по-моему, штук под 60 уже книг – опровергающая основную книгу Суворова «Ледокол» о том, что все было не так. И сейчас трудно вспомнить их названия. Можно вспомнить несколько основных фамилий этих «антиледокольцев», но нет смысла. То есть могут уличить в отдельных неточностях – запросто. Могут уличить в некоторых передергах, мягких таких как бы дискуссионных – могут. Но в общем и целом тенденция не опровергается.
Дело в том, что давно известно: истинность теории подтверждается или опровергается объемом, мощью ее объясняющей силы. Вот когда все факты, имеющие место быть, укладываются в какую-то теорию – судя по всему эта теория верна. Это вообще ко всему относится.
Так вот, теория суворовская начала Второй мировой и начала Великой Отечественной войны, она обладает огромной объясняющей силой. То есть, когда оказывается, что еще 13 июня, то есть в тот же день, когда сообщение ТАСС — «мирный отдых советских трудящихся» и тому подобное… «выполнение договорных обязательств Германии и СССР между собой» — конечно же… — 13 числа посол Советского Союза в Англии Майский встречается с министром иностранных дел правительства Черчилля Энтони Иденом и говорят они о своих общих интересах. Заметьте, остается 9 суток, до 22 июня. Официально Советский Союз – партнер Германии, воюющей с Англией, и, тем не менее, они уже договариваются с Англией. Но, на самом деле, можно очень долго об этом рассказывать. Смысла нет. Желающие могут читать, нежелающие могут еще раз плюнуть.
Но без этого нет, вы понимаете, истории Второй мировой войны. И с этим связан вопрос об усилении ответственности за фальсификацию истории, как товарищ Бастрыкин, начальник Следственного комитета предложил, в самом деле, как так, кто чего отрицает, например, референдум в Крыму… Знаете, я не хочу сейчас говорить о референдуме в Крыму. Там уже столько говорилось, что во рту навязло. А вот, что касается фальсификации истории – фальсификация истории – это, когда что-то скрывают или о чем-то пишут неправду. Потому что умолчание – это одна из важнейших фигур лжи. Вот сказать: гражданин Иванов избил гражданина Петрова – это правда? Это, как подойти. Избил – правда, одновременно – ложь. Потому что на самом деле гражданин Петров исподтишка норовил его тяпнуть по башке водопроводной трубой и воткнуть в него ножик и чуть его не убил, и начал бить первый. Картина резко меняется. Скрыть действия гражданина Петрова – означает, солгать.
Таким образом, и создавалась вся советская история, ибо засекреченность архивов означает категорическое спрятывание того, что делал гражданин Петров со своей водопроводной трубой и ножом за углом, пока гражданин Иванов шел по улице. Понимаете, какая история? Когда от тебя чего-то скрывают, значит, тебе врут. Когда тебе не врут, то нечего от тебя и скрывать. Вот, понимаете, вся простая история. Судьбы Бастрыкина, его истории, его будущего, его карьеры мы сейчас касаться не будем. Это мы сейчас просто о прошедшем дне рождения.
Что у нас еще было интересного на прошедшей неделе, заслуживающего внимания и осмысления? Вот, допустим прошли – и действительно, заслуживает осмысления – учения в Смоленске то ли городском, то ли областном уровне, как ОМОН, соответствующие структуры готовились, учились разгонять митинг. То есть легенда: Вот граждане получили платежки по ЖКХ, слишком сочли завышенными эти тарифы, которые им нарисовали – вышли, и возникло недовольство, возник несанкционированный митинг, возникли некоторые волнения. И вот ОМОН должен их подавить. Но сначала – чтобы особенно-то не кликушествовать и не гнать пену – во всех странах подразделения типа ОМОНа регулярно учатся разгонять уличные волнения, ибо они должны это уметь.
Дважды мне доводилось наблюдать, как в городе Афины местный, условно говоря, ОМОН – я не знаю, как он правильно называется – готовится разгонять волнения. Во-первых, на этих ребят приятно посмотреть. Самые здоровенные и красивые греки, которых я видел, по-моему, служат в этих «истребительно-подавительных» отрядах. То есть такие орлы – хоть сейчас всех в пираты!
Но, во-вторых, они были так экипированы – его стукнуть было некуда – весь, как рыцарь, в латах, забралах, все такие славные, такие белозубые… Так что не надо говорить, что это только у нас такая политическая страна, у нас ОМОН — а везде свобода. Да нет, могут и огреть под горячую руку, если много выступаешь. В Америке, действительно, какой-нибудь нервный полицейский может иногда тебя пристрелить. Может быть, пристреленный сам виноват, а, может быть, не совсем виноват, всяком может быть.
Но что они делали в Смоленске? Существуют давно разработанные методички, как толпу выдавливать с площади в окрестные переулки, чтобы они рассекалась на части, на рукава и по дороге направлять ее волнение на автомобили, на витрины: они пожгут автомобили, побьют витрины – энергия из них вылетит, агрессия их получит выход, и они никого не убьют, не искалечат, понимаете. Это шутка старая.
У нас пошли другим путем. Всю площадь окружили мгновенно спиралью колючки, чтобы никто никуда не убежал, а после этого начали рассекать толпу, отделять зачинщиков и прочее. Это уже значит: «Нет, парень, если ты выступил – ты уже никуда не денешься. Нас не интересует подавить волнение; нас интересует – подавить вас конкретно, чтобы кого надо – посадить, кого надо – отметелить, и чтобы каждый знал, чего его наказание от него не уйдет». Вот наше ноу-хау.
Я никогда не слышал, не говоря уже о том, чтобы видел, чтобы где-нибудь полиция, разгоняя волнения, ту площадь, которая занята бунтующими, обносила колючей проволокой, чтобы они не могли сбегать. Это, знаете, такое действие, в мгновенно организованном концлагере перед тем, как надо эвакуировать по форме №1 перед наступлением вражеских войск. Это, по-моему, все-таки немного чересчур.
В связи с этим я не знаю, в чью горячую голову пришла гениальная мысль — называть броневик для полиции «Каратель». Слово «каратель» в Советском Союзе, а ныне в России, однозначно имеет негативную стилистическую окраску. «Каратели» — это убийцы мирного населения, это те, которые мстят, кому могут, за то, что нанесли им вред военным образом, и вот теперь они карают: жгут, вешают, вырезают. Каким местом они думали, пустив, вообще, это слово «каратель»?
Если же посмотреть на фотографии этого чудесного броневичка и почитать его техническое описание, посмотреть на эти большие окна по обоим бортам – окна хорошие, небьющиеся, малопробиваемые, — если ознакомиться с этой противопульной броней, которая может противостоять только пулям из легкого стрелкового оружия, то понятно, что это не боевая машина, это именно полицейская машина. А окна для того, чтобы в сторону было лучше видно, кто там бунтует. Назвали бы ее, например, «Незабудка», «Гвоздика», «Весенний дождь» — нет, ее называли «Каратель», чтобы боялись. Кого боялись-то – родной милиции, которая стала полицией? Ну не знаю, не знаю… Странная, понимаете ли, возникает мысль.
Что еще было, заслуживающего внимания… Это несколько, заслуживает внимания — что заинтересованные и косвенно причастные лица обеих сторон отказались как бы то ни было это комментировать: то ли был обстрел российскими самолетами боевыми в небе Сирии, то ли не было; то ли это был два раза обстрел одно и того же самолета, то ли не было; то ли это были наземные средства ПВО, когда самолет уже улетел, то ли нет. Заметка была в одной из крупнейших израильских газет. А после этого состоялся мгновенный незапланированный визит на высшем уровне Нетаньяху в Москву, и никаких комментариев.
Никаких комментариев означает, что обсуждали весьма деликатный вопрос. И вот это очень нехорошо, потому что, если почитать то, что говорил начальник Хезболлы – а несколько дней назад погиб командующий группой боевых отрядов, то есть, грубо говоря, самым боевым крылом Хезболлы, причем по одной версии он погиб от ракеты, выпущенной с израильского самолета, а по другой – его убили повстанцы из вовсе даже другой группы; ну, поскольку Хезболла – это шииты, а повстанцы сунниты – так вот, начальник Хезболлы заявил, что «да, мы теперь получаем оружие от России напрямую, а что касается наших отношений с Израилем, это вообще никого не касается, и здесь мы никого не будем слушать; да, у нас уже есть тактические ракеты большого радиуса действия, которые накрывают все окрестные территории», и так далее.
Эти вопросы, как следует понимать, обсуждались еще в сентябре, помнится, в тех же переговорах на высшем уровне – Израиль-Россия – перед началом или в самом начале – я уже не помню – российских бомбардировок в Сирии.
Дело в том, что, если представить себе не приведи боже, что Хезболла новейшим российским оружием, — которое могло поступить через Иран, могло поступить через Сирии, чисто теоретически рассуждая, могло поступить напрямую, чего ни в коем случае никак не утверждаю, и к этому утверждению у меня нет никаких оснований; мало ли, кто там где чего сказал — если Хезболла начинает серьезную войну с Израилем, то Израиль отвечает Хезболле. Поскольку Хезболла расположена на территории Сирии и частично Ливана – сейчас тем не менее смешалось все «в доме Облонских» — то возникает новая сторона, новый аспект напряженности. Грубо говоря, возникает еще один фронт на этом, в сущности, небольшом пятачке.
В этой мутной воде, очевидно, мировое сообщество должно обращаться к России, чтобы она не поставляла оружие к Хезболле, которое к ней поступает хоть через Иран, хоть через Сирию, хоть откуда-то. Это означает, что требуется больше переговариваться с Россией, больше с ней считаться. Это, в общем, и есть одна и задач внешней политики – чтобы с тобой больше считались. Это может кончится до чрезвычайности плохо, до предела плохо, потому что Хезболла, как и наш друг ХАМАС, которую мы не считаем террористической и с которой дружим – недавно приезжал начальник – совершенно не скрывают и открыто декларируют, что их конечная цель — это ликвидация Израиля как государства, чтобы его там не было; вырезать всех евреев, ну а кто успел спастись – им повезло, хотя вряд ли повезет. Совершенно понятно, что Израилю с этой точкой зрения трудно согласиться. Если там начнется большая свара, то круги по воде могут пойти далеко.
И кроме того, живя в стеклянном доме, не надо кидаться камнями. Экономическое, геополитическое положение России не настолько прочно, не настолько уверенно, не с таким запасом, чтобы позволить себе встревать в какие бы то ни было международные комбинации с трудно предсказуемым концом. Я думаю, что лучше жить гораздо более мирно, потому что, повторяю, происшедшее – это чрезвычайно дурной симптом.
Вот я ответил сейчас на те группы вопросов, которые у нас уже были, собрав их вместе. А теперь можно переходить к вопросам более конкретным, каковые конкретные здесь бывают очень интересные.
Например, вопрос заключается в том – он очень длинный, я не буду его читать, — что вместо того, чтобы рассуждать на общие темы, нужно лучше говорит о частностях, например: «В 16-м году у нас в поликлинике при 3-й горбольнице в 7-м районе города Зеленограда пропали следующие врачи: офтальмолог, ортопед, кардиолог, уролог. Для жителей это удар сильнее, чем сведения о жуликах и ворах. Почему не говорите о этом?»
Нет лучшего лекарства от всех болезней и лучшей еды для толстых и тонких – все относительно.
Вы знаете, я с чем согласен – что, наверное, должен быть у канала какой-то раздел не просто городской хроники, а вот городских расследований. Я вот не занимаюсь городскими расследованиями, потому что это отдельная репортерская, «раскапывательская» работа. Но мысль здесь, я считаю, абсолютно правильная, потому что людей более всего интересует то, что с ними конкретно происходит. Я думаю, что если будет такой раздел – вот где, чего произошло, где чего нарыли, где кого за это наказали — народ страшно любит слушать, как кого-то за что-то наказали – это будет познавательно, это будет полезно, это будет интересно. Посмотрим, что будет дальше. Попробуем внести, в самом деле, такое совершенно разумное предложение. Я с вами совершенно согласен.
Вот вопрос забавный: «В Германии преследуют сатирика, высмеявшего Эрдогана. Как это коррелируется с европейскими ценностями?» Ну, слово «коррелирует», оно, конечно, умное, но здесь не совсем подходит. Коррелирует – это изменяется более-менее параллельно: больше одно, больше другое. А здесь прямая зависимость, правда, да? — «Насколько я понимаю, европейцы очень сочувствовали женщинам из «Пусси Райот», высмеявшим церковь и лично Путина». Я думаю, что сейчас у германского правительства до крайности трудное положение. С одной стороны нельзя отказаться от того, что они в течение ряда лет утверждали как европейские ценности. С другой стороны, оказалось, что веревка, на которой ты вешаешься, нож, которым режешь вены, и крысиный ряд, который ты сыпешь себе в суп, трудно называть твоими главными ценностями. Хотя до сих пор они приносили пользу, ты их использовал совсем иначе.
Таким образом, ситуация сейчас парадоксальная и до чрезвычайности лицемерная. Германия, желая сохранить своих ценности, говорит, что она… нет, ну все-таки, вы знаете, уже будут, конечно, ограничивать въезд мигрантов, уже смотреть, кто откуда идет… Что случилось?
Положение России не так прочно, чтобы встревать в международные комбинации с непредсказуемым концом.
Я прошу извинения. Перерыв на новости – человек вошел.
М.Веллер ― Итак, мы продолжаем про Германию. Так вот, Германия говорит: «Да, конечно, мы по-прежнему будем принимать всех несчастных беженцев, мы будем все давать, мы будем устраивать, мы будем с ними жить настолько мягко, насколько можем, но, правда, кое-кого мы не будем пускать. Все-таки, если нелегально и не смогут предъявить, что они откуда-то из Сирии, и у них документов нет – то мы их теперь уже не будем пускать. Но уж, если они уже проникли – ну тогда, что же делать – мы кое-кого будем депортировать». То есть и туда и сюда вертеться…
Но при этом Турции говорится: «Пожалуйста, давайте договоримся. Мы дадим вам денег, скажем, 3 миллиарда евро или даже 6 миллиардов евро, но вы их к нам не пускайте. То есть мы принимаем – а вы их к нам не пускайте. Вот это вы будете плохими, не будете выпускать беженцев, а мы будем хорошие, мы их будем как бы принимать». Вот вся суть этой политики. Всё остальное вокруг этого накручено в общем и целом – пустые слова.
Эрдогану это несколько обидно, потому что Турцию лет уже приблизительно 25 никак не хотят принимать в Европу под самыми разными предлогами, под одним, под другим: у них одно не так, у них другое не так, недостаточно свобод, недостаточно прав человека… Потом то, что они отрицают геноцид армян, «а поскольку они не хотят признавать, то как же мы можем?»
А на самом деле все это заключается в том, что Турция – страна иной культуры. Вот эта иная культура, на самом деле, Европе делает большую головную боль с дыркой в этой голове. Но признать это нельзя, потому что это неполиткорректно. Но большой разговор про политкорректность все-таки не сегодня.
Таким образом, нужно ублажать Эрдогана, чтобы он держал у себя этих беженцев, потому что он уже и так отвязался, там уже идет политика реставрации ислама: что было при Кемале Ататюрке, уже убрано. Ататюрк перевел на латиницу… все написание заменил, старый алфавит; он запретил фески, он запретил и хиджабы и паранджи и так далее. То есть он хотел сделать европейскую страну – большая модернизация. И сейчас идет обратный откат: «И поэтому надо как-то дружить с Турцией, потому что эти беженцы – это просто большое несчастье. Вот у нас же ценности, по этим ценностям они к нам и идут. Сдохнем мы – а от ценностей отказаться нельзя. И чтобы шли – нельзя. А тут еще кто-то смеется над Эрдоганом. А если Эрдоган обидится?»
Вот я вам доложу, что если бы он смеялся точно так же над президентом Франции или, тем более, России, или, тем более, безвредным, в сущности, премьером Великобритании – ну про Австралию мы вообще не говорим — над Бараком Обамой – сколько влезет! – американцы эти, понимаете, которые пытаются доминировать в Европе – а вот над Эрдоганом не надо. Но не надо говорить, что здесь политика двойных стандартов. Просто думать надо. Политика – это искусство возможного, вот вам, пожалуйста, и вся политкорректность: «Не трогай, дурак, Эрдогана, иначе беженцев у нас будет еще больше». Всё. Вот и вся история.
Чрезвычайно богатый вопрос такой: «Что вы можете сказать по мальтузианство? Томаса Мальтуса в советских источниках ругают, — то есть ругали, — реакционером и пр. Но кризис перенаселения налицо, — не так просто, – те же беженцы не что иное, как переливание лишнего населения. А вся гуманитарная помощь способствует появлению лишних ртов и более страшные последствия в будущем. Вадим. Финляндия». Да, Финляндия тоже уже немного нюхнула несчастных беженцев.
Так вот, что касается нашего Мальтуса. Что сказал Мальтус? Мальтус так немножко посчитал, сделал некоторые выкладки, позанимался историей, демографией, экономической географией и сообщил вот что – еще в 18-м веке, еще до наступления 19-го, насколько я помню – что производительные силы человечества, цивилизации человеческой и просто продуктов в самом прямом смысле слова – того, чего едят – этот рост происходит в арифметической прогрессии, а рост населения при этом происходит в геометрической прогрессии.
Таким образом, как бы человечество ни напрягалось, распахивая новые земли, изобретая способы увеличение урожайности, но при этом население растет, и чем больше растет, тем больше голодает, потому что оно растет быстрее, чем растет количество хлеба и мяса. «Поэтому, — сказал Мальтус, — для того, чтобы не было постоянного голода, постоянных голодных моров, постоянных бунтов во всех государствах из-за того, что бедноте не хватает хлеба – а его всегда будет не хватать, потому что население растет быстрее, чем производительные силы», — говорит Мальтус на основании тех выкладок, которые были сделаны 200 лет назад, когда в семье-то было не по полтора ребенка, понимаете; у Толстого 13 родилось, и он был не один такой – так оно примерно так и было, и к Мальтусу отнеслись очень серьезно, потому что Мальтус сказал: «Нужно регулировать рождаемость, нужно избегать слишком высокого уровня рождаемости, нужно предотвращать появления излишнего количества детей в семье, потому что они же будут голодать. Вот, допустим, если будет 4 ребенка в семье – ну хорошо. Но если будет 6 – ну это точно будет голод», — сказал Мальтус». И на то время это была чистая правда.
Но относительно перенаселенности. Знаете, футурология очень интересная вещь. С одной стороны, гениальным футурологом оказался Жуль Верн. Правда, он предсказывал то, что должно быть очень скоро. Но мы себе не представляем мощи, скорости и объема научно-технической революции 19-го века. Наш отдыхает, уверяю вас. Но иногда футурологи решали задачи, которые нам кажутся смешными, а именно – это уже 70-е 19-го века – главная проблема Парижа: Боже мой! Если Париж будет так расти, то главной проблемой будет уборка конского навоза с улиц, потому что появится столько экипажей в этом перенаселенном городе, что будет на полтора фута навоза на всех мостовых. Надо же думать, что делать!
Те, которые создавали автомобиль, совершенно не пытались бороться с проблемой навоза. Они занимались своим, но навоз все-таки исчез. Таким образом, лет приблизительно 20-25 назад – не могу сказать точнее, а вдруг 15? – уже покойный Сергей Петрович Капица нарисовал график такой, создал теорию такую, которую называл демографическим переходом. Согласно этому графику есть такая по мере времени… вот идет кривая роста населения планеты, и она сначала пологая, потом немного круче, потом еще круче, еще круче… в 19-м веке она так загибается – страшное дело! Потому что все-таки медицина, все-таки уже цивилизация, все-таки уже не 2 ребенка выживают из 13-ти, а уже смертность детей все падает и падает, уже начинает выживать большинство и прочее. Люди размножаются страшно. Население России в конце 19-го века удвоилось – я сейчас не помню, за сколько, — но за очень небольшое, в сущности число лет. Это относится и ко всей Европе.
А потом, когда эта линия роста населения совсем круто идет вверх, она вдруг круто изгибается; наверху такой закругленный холм, и она опускается обратно. И опустившись обратно, допустим, на треть, условно говоря, на треть высоты всего это летящего вверх стремительного взлета, простите за тавтологию, она идет практически горизонтально. То есть Капица полагал, что достигнув какого-то уровня населения, цивилизация наша станет менее многочисленной. То есть людей всё больше-больше, а потом вдруг это стабилизируется, а потом идет на спад – меньше-меньше – наконец на каком-то меньшем стабилизируется.
И мы это видим сегодня во всех так называемых развитых странах: во всех европейских странах, а так же в Америке, которая евроамериканцы — а то, вы знаете, латиноамериканцы, афроамериканцы… — скажем, евроамериканцы, японцы, кстати, которые отнюдь не европейцы, они азиаты, но с рождаемостью история та же самая – нигде нет уровня простого воспроизводства населения: везде рождаемость ниже смертности. Вот какая, понимаете, история. Хотя уровень детской смертности очень низкий, но рождается детей меньше и намного меньше, чем среднестатистических 2,15 на одну женщину, что потребно – вычислено давно – для простого воспроизводства, для сохранения населения на том же уровне. То есть всех делается меньше.
Но, конечно, Африка – она дает. Китайцы, они пошли просто ну полностью по Мальтусу. Они лет 30, по-моему это пропагандировали: одна семья – один ребенок, а больше нельзя. Ну… можно, но за это очень сильно штрафовали. Люди богатые себе буквально типа покупали, я не знаю точно, как, но вроде разрешения за огромные деньги на второго ребенка и так далее.
С этим связана отдельная проблема, потому что исторически мальчик, он считается более ценным ребенком, чем девочка. Это не потому, что секс-расизм, а потому что это идет оттуда, из глубины тысячелетий. Мальчик — охотник и воин, он может прожить и защитить женщину и детей. А девочка без мальчика ничего не может. Она не может противостоять врагу, она не может убить мамонта, вы понимаете – силы не те – поэтому мальчик ценнее.
Ценнее, ценнее, а в Китае сейчас не хватает по средней оценке – между 20-ю и 30-ю – 25 миллионов невест для молодых мужчин в возрасте 20-35. Очень мило. При этом китайцы смотрят, на ком жениться, и чрезвычайно хотят, кстати, жениться на русских девушках там — в Приморье, на Дальнем Востоке. Смешанные браки, разумеется, есть. Ни в коем случае нельзя сказать, что это типовое явление, но есть. Понимаете, китаец не пьет, китаец не бьет, китаец работает, и китаец несет деньги в семью. Ну а в сущности, внешность – дело совершенно условное.
Так вот, о Мальтусе. Попадая в европейские, евроамериканские цивилизованные условия, народы Африки тоже снижают уровень своей рождаемости. Ежели в Америке можно отлично прожить на детские пособия – у тебя 3-4 детей – ты можешь всю жизнь не брякать палец о палец, потому что папаша или три папаши где-то живут отдельно и получают пособие по безработице, а ты – по безработице и плюс на детей. Тогда тебе хватает на выпить, на покурить. Хотя покурить – это сумасшедшие деньги: в большинстве штатов – там 9-14 долларов за пачку — с ума сойти! Ну не курите. Но прекрасно живут. Вот там дети – это способ получать деньги напрямую. А без этого у них тоже рождаемость падает.
Так что, что касается Мальтуса – население Земли уменьшится. Этот пик рождаемости – это не насовсем. Так что можете успокоиться: нас не будет 100 миллиардов человек. Понимаете, если в какую-то проблему начать углубляться, то оказывается, что все не так, как казалось вначале.
Дальше: «На уроках литературы разве мы не презирали Молчалина, а разве не симпатизировали парнишке из фильма «Доживем до понедельника»? Куда же это все исчезает? Как будет процветать наша страна, если в ней карьеру делают Молчалины?» — Юрий из Новгорода. Ну, вы знаете, вообще-то, Молчалин, он фигура из царской России, а вовсе даже не из постсоветской. Так что дело это совсем обычное. Да, людям свойственны слабости. Людям свойственно изгибаться, угождать и тому подобное.
И здесь, знаете, следующий вопрос – я не откажу себе в удовольствии – я ни в коем случае не считаю, что надо обвинять меня в русофобии, если мне прислали две страницы цитат их маркиза де Кюстина, а я прочту из этих двух страниц несколько, потому что это вот вопрос? «В вас вкралась ошибка, — то есть в меня вкралась ошибка, ну товарищи, это чересчур! – Кюстин в России не жил и не работал, он путешествовал по ней». Совершенно верно, а разве я сказала, что он не жил, а работал? Очень странно, если я так сказал, то это или я оговорился или меня не так поняли. Сколько мне известно де Кюстин был в России три месяца, он, вообще, был большой путешественник и объездил очень много стран, оставил заметки. Причем его книга по России — это письма, она составлена в форме писем.
– «Посмотрите, как он глубоко понял «русскую душу», — в кавычках, — И вот несколько цитат, которым почти 200 лет, — ну да, 1839 – ну да, скоро 200 – это ужас какой-то, — Их самодовольство простирается даже на климат и почву. По натуре склонные к хвастовству, они гордятся своей природой так же, как и окружающим их обществом». Да вы знаете, и норманны гордились своей небогатой природой, и полинезийцы гордились своей природой. Что-то де Кюстину в России, здорово не понравилось. Разумеется, мы склонны к мазохизму. В принципе интеллигентные люди всех народов склонны к мазохизму.
Не знаю, в чью горячую голову пришла гениальная мысль — называть броневик для полиции «Каратель».
– «Они любят говорить такие вещи или читать именно о своей стране и своем народе. Но совсем за чистую монету принимать нельзя, хотя кое-что есть. Лгать здесь — значит, охранять престол. Говорить правду – значит, потрясать основу, — а вы говорите Жванецкий! – Больше всего меня потрясает то, что в России самое утонченное изящество уживается с самым отвратительным варварством. Русский образ правления – это абсолютная монархия, умиряемая убийствами, — ну-ну! – Тактичность кажется здесь необходимой лишь для тех, кто не обладает никой власть. Российская империя – это огромный театральный зал, в котором из всех лож следят лишь за тем, что происходит за кулисами». Ну, вы знаете, это имеет к нам, пожалуй отношение.
– Они изощрены в искусстве лицемерия; они лгут с таким искренним и невинным видом, — а вы говорите, телевидение изобрели в 19-м веке. – Лишить их таких стимулов, как личная заинтересованность, страх наказания и тщеславие — и вы отнимите у них всякую способность действовать». Вы знаете, что я вам скажу? Если личной заинтересованности, страха наказания и тщеславия лишить любой народ, то его деятельность резко просядет без этих трех стимулов. Это вы бросьте.
– «Только крайностями и деспотизмом можно объяснить царствующую здесь нравственную анархию. Там, где нет законной свободы, всегда есть свобода беззакония». Все-таки маркиз получил французское классическое образование, правда?
– «Они читаю себя выше всего на свете, потому что все презирают. Их похвалы звучат как оскорбление. Они хвалят с завистью». Ну, вы знаете, с тех пор французы-то сильно просели сами – так, между прочим.
– «Чтобы жить в России, скрывать свои мысли недостаточно – нужно уметь притворяться. Первое – полезно, второе – необходимо». Ну, насчет всех, я не знаю, но если делать в России карьеру, к де Кустину надо прислушаться.
Вот замечательно: «Русская форма правления соединяет в себе все недостатки демократии и деспотизма, не имея ни одного из достоинств того и другого режима». Ну это скорее, конечно, остроумие. Некоторые достоинства деспотизма у нас бывали и есть, как, может быть, и отдельные достоинства демократии. Но звучит очень хорошо.
Ах, если бы это было в Советском Союзе, где эта книга была запрещена и достать ее было негде!.. В самиздате де Кюстина не было.
– «В России существование окружено такими стеснениями, что каждый, мне кажется, лелеет тайную мечту: уехать куда глаза глядят». Я вам доложу, что в 1980-м году эта фраза вызвала бы овации. Сейчас насколько все-таки не так.
— «Самоотречение и покорность, идущие как добродетели в любой стране, превращаются здесь в пороки, ибо они способствуют неизменности насильственного порядка вещей». Вот вам, понимаете, маркиз де Кюстин. Чего вот я не знаю – известен ли он во Франции так, как в России, потому что его книга в России является до чрезвычайности известной и знаменитой, я бы сказал, веховой и знаковой.
Вот это даже не вопрос, интересное замечание: «Сплошь генералитет: Золотов и Шойгу, Бастрыкин и Чайка. Да вот и по правам человека – генерал Москалькова. Кстати, Ежов и Берия были маршалами. Как скоро и этих произведут в маршалы?» Вы знаете, я думаю, в маршалы никого из выше именованных не произведут. Но, действительно, количество генералов и полковников во власти сейчас, причем в основном не армейских, а спецслужб, силовых ведомства, оно, конечно, наводит на некоторые размышления.
Ну генерал Эйзенхауэр бил президентом, генерал Де Голль был президентом. Но вокруг них я не слыхал, чтобы были сплошные генералы. А здесь, понимаете, ведь и война-то давно кончилось. И все это генералы, которые получали свои лампасы и не в Чечне, и не в Афгане вроде. Это обилие генералов, конечно, заставляет немного задуматься. Все-таки страной должны править не генералы, я считаю. Все-таки власть должны осуществлять люди штатские, потому что у штатских людей – штатское мышление, а у военных людей – военное мышление. Так что, я бы задумался о том, что у нас во власти не хватает мирных людей. Собери одних генералов – вот и получится…
Замечательный вопрос: «Почему Запад так и не дал Украине мало-мальски «летательного» оружия? — То есть, простите ради бога, все-таки – летального. – Вон сирийские повстанцы как лихо крошат асадовский «металлолом»» — и так далее. Ну насчет того, что они его лихо крошат, я не знаю, но вот «мало-мальски летальное оружие» меня все-таки очень позабавило. Согласитесь, в воскресный день добрая шутка, она все-таки скрашивает жизнь.
Мало-мальски летальное оружие – это кирпич. Молоток и перочинный нож – уже менее мало-мальски летательное. Про лом и топор я вообще не говорю. Что значит, мало-мальски летальное оружие? Это что значит? Ну вообще-то, авиация боевая у Украины есть. Вы имели в виду, что – новые средства борьбы с танками, что ли? Ну не знаю, не знаю, это все-таки не мало-мальски летальное. Решили, что лучше не давать, не ввязываться в эту войну и не разогревать ее. Я лично считаю, что поступили правильно.
Вот совершенно серьезный вопрос: «Главный редактор радио «Комсомольская правда» Арсюхин опубликовал в одноименной газете, — а помнится, не в газете, а на сайте радио «Эхо Москвы»– колонку, где есть слова «инвалиды являются дефективными особями и должны сразу умереть и не дать потомства, — вы немного искажаете фразу. – Автор рекламирует свои нацистские взгляды. Как вы думаете, какую цель преследовала публикация?»
М.Веллер ― Вы знаете, об этом уже говорили. Это уже у Сунгоркина спрашивали, когда он был на интервью недавно на «Эхе Москвы». Во-первых, Арсюхин принес своих ужасные извинения. Во-вторых, насколько я знаю, это все очень быстро оттуда давно сняли. В-третьих, фраза насколько скажем так… сделана более жестко, чем он говорил. В-четвертных, Ник Вуйчич, которого он там упоминает, то есть человек, родившийся без конечностей, с рудиментом одной ноги, конечно, человек замечательный, человек мужественнейший; человек, который дал надежду, человек, который дал волю в десятках тысяч людей, он заслуживает самого лучшего отношения, черт знает, каких похвал.
Что касается так называемого рождения детей с особенностями, как это называется – это все совершенно ужасно – мы об это говорили – все должны выбирать сами. Разумеется, гуманно делать для таких детей, для таких людей абсолютно все – вот все, чтобы они жили нормальной жизнью. И, разумеется, чтобы у них были дети, если это вообще физически возможно. Учтите, что через три поколения народ превратится в поколение инвалидов. Это называется, понимаете: генетическая усталость – культурным образом. Так что здесь нужно хотя бы отдавать себе отчет в том, что происходит. Потому что, конечно, быть гуманными хорошо и правильно, и всем хочется, но это все не так безопасно, как может показаться.
Последние у нас остались 20 секунд. – «Какая модель государственного устройства наиболее стабильная и эффективна, с точки зрения политики и экономики?» Отвечаю то, что говорил много раз. Как нет лучшего лекарства от всех болезней и лучшей еды для толстых и тонких – любая государственная политико-экономическая модель эффективна в зависимости от народа, эпохи и условий. Все это относительно. А сейчас желаю все самого-самого доброго, хорошей недели. До свидания!
Be First to Comment